Когда шейх закончил, дали сказать Альберу. Он повторил все, что уже сказал шейху, опроверг подозрения, которые навлек на него еврей. Бу Маза выслушал его столь же спокойно.
— Если этот человек сказал правду, — обратился он затем к шейху, — мы могли бы восполнить потери, которые понесли. Я слышал, что Ахмед-бей жив. Мы можем испытать этого человека. Каково расстояние до Билед-уль-Джерида, до жилища Ахмед-бея?
— На хорошей лошади я проскакал двенадцать дней без перерыва, — ответил Альбер.
— Хорошо, я дам тебе для сопровождения полсотни своих людей, — сказал Бу Маза. — Ты вернешься к Ахмед-бею и скажешь ему, что мы ждем его и его воинов. Если ты не найдешь жилища Ахмеда, если ты солгал, мои люди привезут тебя сюда и ты получишь по заслугам!
Альбер ждал этого, он давно предполагал, что кабилы предложат именно такое решение. Он был согласен — для него подворачивался самый удобный случай совершить побег к своим.
Какие образы способна вызвать у нас скачка в Билед-уль-Джерид через те районы Алжира, которые непосредственно граничат с пустыней! Вечно голубое небо, раскаленное солнце, огромные безжизненные пространства, высокие горные хребты, приветливые оазисы и отряд молчаливых кабилов, закутанных в свои длинные белые бурнусы, — право же, в такой скачке заключена высокая поэзия!
Однако для Альбера Эрреры это было путешествие в неясное будущее, в мрачную неизвестность, — путешествие, которое могло грозить ему смертью! С каждым ударом копыт своего коня он все больше удалялся от соотечественников, от родины, от цивилизованного мира и приближался к тем местам, о которых не имел даже представления, но которые должны были решить его судьбу.
Прошло без малого четырнадцать дней. Дахра с ее ужасами осталась позади. По предположениям Альбера, цель путешествия была уже достаточно близка. Между тем путь был далекий, и ошибиться на день-два было нетрудно. Кроме того, по мнению кабилов, Альберу ничего не стоило несколько сбиться с пути. Так что подозрений пока ни у кого не возникало.
Да и где, собственно говоря, находилась эта страна, Билед-уль-Джерид? Ведь там, на юге Атласа, у северной границы Сахары, не существует привычных нам, заключенных в незыблемые пределы государств, с какими мы встречаемся в Европе. Одинаковое название распространяется на некую территорию, не имеющую границ в общепринятом смысле слова, и, произнося название «Билед-уль-Джерид», или Страна Финиковых Пальм, имеют в виду то обширное пространство от Марокко до Триполи, ту бескрайнюю равнину с редкими постройками, где обширные песчаные пустыни чередуются с горными хребтами, приветливыми долинами и оазисами.