Я сжала виски ладонями. Как неправильно все получалось!
– Я также вложу собственные средства в твои замыслы. Моя семья богата и влиятельна и в правление Проктулуса взлетит выше, чем когда-либо. Единственное, что потребую взамен…
Мужская рука вновь легла мне на плечо.
– Не потребую, а попрошу… То, что доставит нам обоюдное удовольствие…
Рука полезла дальше, забираясь под мою тунику. Недалеко! Я выхватила кинжал. Возмущенно мяукнув, полетел с колен пригревшийся Гораций.
До горла Наместника все же не дотянулась. Он перехватил нож раньше. Выкрутил мне руку, усмехнулся в лицо. Отшвырнул кинжал. Впился в губы поцелуем. Быстрым, потому что я укусила в ответ. Отпустил. На лице выражение торжества. Уверена, все рассчитал! Решил заполучить меня любым способом. Шантажом, угрозами, принуждением, если не удалось затмить разум сладкими речами. Боги, зачем я поехала в Лондиниум? Сидела бы в Инсуриме и не попалась на глаза похотливому дракону!
Хотела крикнуть охране, но промолчала. Промолчала! Развернулась и пошла к выходу. Все же остановилась. Слезы давили горло. Я мечтала уничтожить его, раздавить, как болотный гнус, но не могла.
– Я уезжаю, Публий. Можешь не провожать, с меня хватило прощального поцелуя. Мы будем платить столько же, сколько и остальные племена Альбиона. Но будь осторожен, Наместник! Бригантам боги дали достаточно терпения, но и оно не безгранично.
Дальше не продолжала. Демонстративно вытерла губы ладонью.
– Гонки, Аэлика! – услышала вкрадчивый голос, когда дошла до двери. – Знаю, ты умело правишь колесницей. Я тоже азартен, юная королева бригантов! Не спеши покидать меня. Доверь решение богам. Если выиграешь, я оплачу твои расходы на ближайшие полтора года. Все расходы, Аэлика! Буду осыпать тебя золотом, ты сможешь купаться в драгоценных камнях. Если проиграешь… Я хочу сполна познать вкус победы. Твой вкус, Аэлика!
Ничего не ответила. Развернулась и ушла. По дороге в женское крыло сказала охране, что мы уезжаем. Сейчас же! Затем приказала Бретте и служанкам складывать вещи. Срочно! Но куда, куда? Быть может, перебраться в дом Квинта в Лондиниуме, чтобы завтра, закупив хлеб в дорогу, отправиться домой? Муж сказал, что предупредил о моем существовании домашнюю челядь и рабов. Его дом – мой дом. Не знаю, не знаю! Свалюсь еще на голову, словно снег в июне… Лучше уж пусть сам представит как хозяйку и жену.
Растерянно уставилась в распахнутое окно. Рассматривала далекие холмы, поросшие лесом, виднеющиеся за крепостной стеной. Дождь закончился внезапно, как и начался. Ветер разогнал тучи, принес влажный запах соснового бора, полей, моей земли. Выглянуло солнце. Мне вновь показалось, что я слышу голоса природы. Они говорили со мной, шептали. О том, что слишком уж многое пошло неправильно на просторах Альбиона, но я могу исправить. Мне лишь надо… довериться.