– За Беляночками смотрит Гахарит. Аэлика, я принес тебе вот это, – в руках друид держал веточку жасмина. – Позволь, заколю.
Ну, раз так хочет! Склонила голову. Ангус прицепил неожиданный подарок к моей сложной прическе. Вряд ли цветы удержатся во время гонки, но на миг меня порадовал волнующий, сладкий запах. Где-то там, за гипподромом, было лето, солнце и свобода. Там находился мужчина, которого любила я и который любил меня. Я же, словно дикий зверь, оказалась запертой в клетку обязательств, которые взвалила на себя сама.
– Ни о чем не беспокойся, – произнес Ангус, словно в ответ на мои мысли. – Ты выиграешь. Древние Боги с нами!
Хмыкнула. Да уж, с нами! С ними или с вами… Насчет себя я серьезно сомневалась. Пожала плечами и отправилась к выходу. Уже объявили шестого участника, вольноотпущенника-магедонца Расмуса. Аплодисменты ему достались жидкие. Интересно, что будет, когда очередь дойдет до меня? От этой мысли ноги сделались ватными, хотя раньше я не боялась общаться с прессой. Не любила, это факт. Голова давно уже походила на чугунный колокол, в который долго и с удовольствием били, словно в набат. Жаль, что в этом мире не изобрели таблеток от головной боли! Хотя, подозреваю, болела она не только у меня, но и у всех бригантов с момента, как узнали о скачках. И еще о том, что я прельстилась вовсе не на выигрыш в тысячу сестерциев. Кстати, вполне себе выигрыш, можно дом купить в Лондиниуме и парочку рабов. Нет, речь шла совсем о других деньгах, огромной сумме, из-за которой несколько королевских семьей могли потерять свой народ, а четыре племени Альбиона приобрести нового правителя – императора Проктулуса Суллу.
– Аэлика, я поеду вместо тебя! – в который раз произнес Прасург, и в который раз я отказала. Поехать-то поедет, но как будет расплачиваться в случае проигрыша? Нет, сама! Сама заварила, самой и расхлебывать.
Вышла из палатки. Полуденное солнце резануло по глазам. Меня подхватил рев толпы, буквально поволок на посыпанную мельчайшим золотистым песком трассу гипподрома, по которой через несколько минут помчатся во весь опор десять колесниц. Десять упряжек, десять кругов. Обычно соревновались квадриги – четверки. У меня была лишь пара, поэтому остальным участникам пришлось изменить привычкам. Давало ли это преимущество? Не знаю. Быть может, минимальное.
Окинула взглядом участников. Пятеро – местные. Двое из племени иценов, двое – триновары. Еще один – то ли из дуббонов, то ли из другого племени на западе. Прасург говорил, но у меня вылетело из головы. Одеты привычно, так же, как и я. Остальные – даррийские граждане. Три вольноотпущенника: два дакийца и один магедонец, с буйной черной шевелюрой, которую он пытался затолкать под здоровенный, похожий на ведро, шлем. И, конечно же, молодой патриций из Лондиниума в роскошной, с вышивкой, красной тунике и с не менее роскошным золотым шлемом в руках, начищенным так, что от блеска я даже прищурилась. Взглянула в надменное, красивое лицо и отвернулась прежде, чем он успел окатить меня презрительным взглядом. Выиграй любой из них, уговор с Наместником вступал в силу.