Он был унижен?!
В это невозможно поверить. К тому же он говорит, что его влекло к ней, значит, задето было только его эго, но не сердце.
– Я пыталась быть профессионалом, – возвращаясь к прежней теме, сказала Сирена. – Я старалась не привносить в офис свою личную жизнь. Тем более сейчас я не вижу смысла ее обсуждать. – Она взяла салфетку с коленей и положила возле тарелки. – Тебе по-прежнему все равно, а я по-прежнему не могу увидеть свою семью.
– Почему ты считаешь, что мне все равно? – с вызовом спросил Рауль.
– Пожалуйста, не надо, – с усилием выговорила Сирена. – Я знаю, что ты ненавидишь меня. Позволь заметить, я питаю к тебе такие же чувства. – «Лгунья», – прошептал в ее голове тоненький голосок, но Сирена проигнорировала его, как и то, что Рауль резко выдохнул. – Давай будем честны друг с другом. Ради Люси.
Смотреть на Рауля было тяжело, но Сирена заставила себя встретиться с ним взглядом.
– Хотелось бы мне, чтобы все было так просто. – Он ухватился за спинку стула. – Я мечтаю возненавидеть тебя, однако понимаю, почему ты не могла обратиться ко мне прямо. Ты не знала, что я казался безразличным лишь потому, что меня влекло к тебе.
– Это была похоть, – устало бросила Сирена. – Похоть – не то же самое, что забота.
Рауль выпрямился.
– Нет, послушай, – торопливо добавила она. – Я понимаю: то, что мы переспали один раз, не означает, что мы должны пожениться и жить счастливо. Но я думала, что ты относишься ко мне с уважением. Даже если бы ты сказал, что отказываешься понимать меня, – это было бы лучше, чем травля арестом без предварительного разговора со мной. Это было… – Она умолкла, увидев каменное выражение его лица. Сирена собралась с духом и продолжила, хотя голос ее дрожал: – Узнав, что я беременна, догадываясь, что у меня, в случае тюремного заключения, отберут ребенка, ты все-таки сделал это. Даже моя мачеха не поступила бы так, хотя всегда была не против причинить мне боль.
– Я не знал, что ты беременна, – напомнил Рауль.
– Но когда узнал, стал делать все ради ребенка – это похвально, – но не ради меня. Вывод простой: тебе на меня наплевать.
Раулю казалось, что его окутал знаменитый лондонский туман. Он снова и снова повторял про себя сказанное Сиреной прошлым вечером и никак не мог забыть ее слова.
Люси захныкала у него на руках.
Рауль остановился и посмотрел на нее. Должно быть, она почувствовала его состояние. Он ходил из одного конца дома в другой, пытаясь успокоить малышку, но у него ничего не получалось.
«Как бы чувствовала себя Сирена, если бы ей пришлось мерить шагами камеру?» – подумалось ему, и Рауля передернуло.