– В деревню! Сомневаюсь, что тебе там понравится, – сказала Бетси.
Она сгребла подушки и уселась поудобнее, прикрыв свое соблазнительное тело голубыми шелковыми простынями.
– Что там может нравиться? Но у меня есть дело, которое нужно довести до конца.
Его беспокойный кузен Генри, гори он в аду, умер, не вернув долг, а Филип был не из тех, кто прощает долги. Если Генри не может отдать то, что взял, придется потревожить его вдову.
При мысли об Эмме пальцы Филипа, застегивавшие резные пуговицы на жилете, замерли. Эмма… такая красивая, такая очаровательная. Генри так и не понял, каким сокровищем он обладал, постоянно оставлял ее одну, заставлял страдать.
Это должно было облегчить Филипу задачу. Соблазнить прелестную женушку Генри и отыскать то, что нужно. То, что Генри украл у отца Филипа. Но Филип столкнулся с непредвиденными трудностями. Эмма оказалась верной женой, хотя Генри вовсе не заслуживал такой преданности. Все, чего Филип добился от нее, – благодарность за «дружбу». А потом она уехала.
Но теперь Генри мертв, и кто знает, может быть, одиночество сделало Эмму более благосклонной и она с радостью встретит Филипа? Он вдруг понял, что с нетерпением ждет этой встречи.
– Это как-то связано с деньгами, верно, Фил? – спросила Бетси.
Обычно Бетси была весела, всегда готова танцевать, выпить вина или порезвиться в постели. Вот почему она ему так нравилась, и именно поэтому из всех девиц легкого поведения в Лондоне он выбрал ее.
Но сейчас ее голос звучал совершенно серьезно. Даже жестко.
Филип обернулся. Бетси смотрела на него, сощурив зеленые глаза.
Зеленые. Как у Эммы.
– Почему ты так думаешь, моя голубка? – спросил он. – Разве я плохо позаботился о тебе сегодня?
Он кивком указал на браслет, красовавшийся на ее запястье. Его ювелир клялся и божился, что это последнее украшение, сделанное им в кредит.
– Как только ты вошел сюда, я сразу поняла, что тебя что-то беспокоит, – сказала Бетси, надув губы. – И я знаю, что ты никогда не потащился бы в богом забытое место, если бы не что-то серьезное. Скорее всего, деньги.
Филип положил пальто и подошел к постели. Ему не нравилось, что в глазах Бетси сверкает тревога. Она была единственным человеком в мире, безоглядно доверяющим Филипу. Бетси была уверена, что он не способен на подлость. Филип не мог допустить, чтобы ее мнение о нем изменилось, чтобы она, как и его семья, считала Филипа дурным человеком.
При мысли о родственниках и их требованиях в душе Филипа вспыхнул гнев. Он наклонился и поцеловал Бетси, терзая ее губы своими губами и страстно желая, чтобы она помогла ему обо всем забыть.