— Ты настоящая леди, Джоан, — это было сказано с иронией. — Интересно, есть ли на свете что-нибудь, способное вывести тебя из равновесия?
— Бедняжка Бруно! Я вижу, что испортила тебе удовольствие. Кстати, где ты ее нашел?
— В «Королевском Гербе». Я надеялся, что девочка внесет некоторое оживление в сборище мумифицированных трупов. И, судя по их реакции, мне это отчасти удалось. Спасибо и на том.
Джоан улыбнулась.
— Ты неисправим. Ну что мне с тобой делать?
— Я могу предложить на выбор несколько вариантов, и, уверяю, все стоит опробовать. — Тут Фолкнер заметил направляющуюся к ним Мэри Бересфорд. — Дражайшей тетушке мое почтение. Целую ручки, леди!
На лице пожилой дамы появилась брезгливая гримаса.
— Ты несносен, Бруно! Как у тебя хватило наглости привести сюда эту… эту ужасную девицу?
— Зато вы, тетушка Мэри, просто великолепны. Должно быть, эта поза и тон позаимствованы из какой-нибудь викторианской мелодрамы. — Старая леди выпрямилась с оскорбленной миной, а Фолкнер указал на Грэйс, танцующую в обнимку с Морганом. — Лично я не вижу ничего ужасного в сексапильной красотке, которая умеет наслаждаться жизнью. Но, простите, любезная тетушка, я совсем позабыл, что времена, когда вы сами были в этом счастливом возрасте, давным-давно миновали.
Мэри Бересфорд удалилась, поджав губы, а Фолкнер вскинул руки, словно просил прощения.
— Ах, дорогая, я опять не смог сдержаться.
— Было бы лучше, если бы ты все-таки постарался с ней не заводиться.
— Увы, твоя тетушка пробуждает во мне худшие инстинкты. Но хватит о ней. Давай выпьем мартини.
Когда бармен наполнял их бокалы, Джоан заметила Ника и улыбнулась.
— Я хотела бы познакомить тебя с Ником Миллером, Бруно. Он полицейский.
Фолкнер окинул Ника холодным взглядом и скривился.
— Черт возьми, Джоан! У всего должны быть границы. Я не привык водить дружбу с легавыми. Где, к дьяволу, ты его откопала?
В это мгновение раздался звонок в дверь. Ник оглянулся и увидел стоящего на пороге детектива Джека Брэди, чью простецкую физиономию сейчас с удовольствием предпочел любому из виденных сегодня лиц.
Отставив в сторону свой недопитый бокал, он обратился к Джоан:
— Боюсь, это по мою душу.
— Ох, надеюсь, что нет, — ответила она, однако в ее голосе чувствовалось явное облегчение.
Ник повернулся к Фолкнеру.
— Не могу сказать, что было очень приятно с вами познакомиться, но в моей профессии случается и худшее.
И прежде чем скульптор успел ответить, он протиснулся через толпу гостей, взял у горничной свою шляпу и плащ и подтолкнул Брэди к дверям.
— Двигаем отсюда.