Поднимаю доску и полотенце и иду к дому.
Когда я открываю входную дверь, меня приветствует голос.
— Повеселилась?
Смотрю на маму, которая сидит у стойки. В руках она держит чашку кофе и выглядит уставшей.
— Да. Я поймала волну, поэтому сейчас типа знаю, как серфить.
— Хорошо. Я рада, что ты хорошо провела время.
Я мешкаю, но все равно спрашиваю:
— Ты в порядке, мам?
Она улыбается.
— Я в порядке, милая. Просто устала.
— Уверена?
Она кивает.
— Где ты вчера была? Джо сказала, что ты ушла, но она не знала куда. Я…беспокоилась о тебе. — Трудно признаться в последнем, но это правда. Я о ней беспокоилась.
— Мне просто хотелось проветрить голову. Я в порядке.
— Ох. — Мне хочется, чтобы она сказала больше. Объяснила, зачем ей проветривать голову. Из-за Лукаса? Папы? Мы какое-то мгновение смотрим друг на друга, а затем я прочищаю горло. — Эм…думаю, мне надо переодеться. — Она ведет себя странно. Она никогда не сидит просто так дома и ничего не делает. Я знаю, что она не принимала душ и с самого утра одета в свой халат.
— Окли? — произносит она.
— Мам?
Она какое-то мгновение рассматривает мое лицо, а затем переводит взгляд на чашку в своих руках.
— Да ничего.
Я прихожу в замешательство и оставляю ее одну. Все равно не знаю, что ей сказать.
Дорогая Окли,
Я когда-нибудь говорил тебе, что больничная еда на вкус как дерьмо? Не то чтобы и прям как дерьмо, но если бы у меня был выбор съесть и то, и то, то уверен, что вкус был бы одинаковым. Я так хочу домашний суп с лапшой и индейку. Или мамину лазанью. Ням-ням.
Помнишь, как наша мама, когда мы были маленькими, нарезала нам сэндвичи треугольниками? Наши друзья думали, что она самая крутая мама. И она такой и была. Моим друзьям нравилось приходить в гости, потому что она всегда готовила своего рода вкуснятину.
Это немного грустно. Она очень сильно изменилась. Это моя вина. Если бы я не заболел, она осталась бы прежней. Счастливой. Она больше не улыбается так много. Я знаю, что это из-за меня. Я не намеревался сделать так, чтобы все грустили.
Когда меня не будет с вами, постарайся сделать так, чтобы она снова улыбалась. И папа тоже. Мне так жаль, что их не было рядом с тобой. Я не хотел забирать все внимание. Пожалуйста, не вини их за это и не будь к ним слишком строга. Они тоже через многое прошли.
О чем это я? Съешь ради меня лазанью. И ячменную лепешку. Лепешки и медовое масло мои любимые. Но, конечно же, ты это и так знаешь.
С любовью, Лукас.
Я выдыхаю, кладу тетрадь и присаживаюсь на край кровати. Пристально смотрю на пол. Не будь слишком строга к маме и папе, говорит он. Это очень сложно. Я понимаю, что они через многое прошли, но они, по крайней мере, есть друг у друга. Или