Доминик вскинул брови. На его губах при этом появилась мягкая улыбка.
Джорджиана глубоко вздохнула:
– Милорд, надеюсь, вы понимаете, что при сложившихся обстоятельствах вам нет никакой нужды снова делать мне предложение. Как раз наоборот, – добавила она, пытаясь сдержать предательские слезы, – молю вас больше не поднимать этого вопроса.
– Разумеется, не буду.
Его спокойные слова поразили Джорджиану. Ее слезы мгновенно высохли, и девушка в упор посмотрела на Доминика.
– Прошу прощения? – слабым голосом спросила девушка.
Сочувственно улыбаясь, Доминик пояснил:
– Дорогая, раз мое предложение причиняет вам такие страдания, я конечно же не стану настаивать, потому что не хочу в очередной раз расстраивать вас.
Взгляд, которым он при этом наградил Джорджиану, согрел все ее существо, несмотря на овладевшее ею мрачное отчаяние, обрушившееся на нее подобно ушату холодной воды. Итак, ей удалось убедить Доминика, и он решил облегчить ей жизнь. Она робко улыбнулась.
Видя, что Джорджиана несколько оправилась от потрясения, Доминик улыбнулся в ответ и завладел ее маленькой ручкой.
Джорджиана испытала такое облегчение, что едва удержала себя от того, чтобы прислониться к его плечу. У нее кружилась голова. Неужели мужчина может окружить женщину такой заботой, но при этом не любить? Она не была в этом уверена. В действительности она теперь ни в чем не была уверена. К счастью, Доминик взял инициативу на себя. Джорджиана не сомневалась, что он не станет принуждать ее говорить что-то еще.
Доминик тем временем размышлял вовсе не о разговорах, тем более с любимой Джорджианой. Он не хотел снова дать ей возможность отказать ему. Вдруг его осенило, что имеются и иные пути достижения желанной цели. Так как его терпение подошло к концу, пришло время обдумать другие возможности. Повинуясь порыву, он поднес руку Джорджианы к губам, потом, охваченный желанием, которое безуспешно пытался побороть, перевернул ее и поцеловал ладонь. Джорджиана резко втянула носом воздух, и Доминик успокаивающе улыбнулся ей.
– Дорогая, вы расстроены. Даю слово, что не стану вас ни к чему принуждать помимо вашего желания и устремления вашего сердца. Всегда помните об этом.
Джорджиана покраснела. Слова его светлости совсем не походили на прощальную речь, так как содержали совершенно неуместное при данных обстоятельствах обещание.
Доминик наблюдал за тем, как растет ее смущение, придающее глазам более темный оттенок. С трудом подавив желание поцеловать ее, он неохотно отпустил ее руку и сообщил нарочито небрежным тоном:
– Весьма вероятно, что в течение нескольких следующих дней меня не будет в городе. Но я обязательно встречусь с вами до вашего отъезда.