Глаза Доминика по-прежнему были закрыты, и Джорджиана не сумела побороть искушения как следует изучить его лицо, запоминая каждую черточку, чтобы сохранить милый образ в сердце до конца своих дней. Она заметила, как его веки дрогнули и медленно поднялись. Не будучи готовой встретить его пристальный взгляд, она поспешно выпрямилась и отвернулась, отчаянно пытаясь сдержать непрошеные слезы и сжимая ладони вместе, чтобы не выдать, как сильно они дрожат.
Одного взгляда на Джорджиану Доминику хватило, чтобы его гнев тут же испарился.
– Джорджиана?
Девушка ничего не ответила, лишь слабо махнула рукой, и он откинулся на спинку сиденья, давая ей время прийти в себя и безжалостно подавляя желание обнять ее и утешить. Но Доминик не осмеливался коснуться ее. Разочарованный сверх всякой меры, он отчаянно хотел рассмеяться, прижать ее к себе и в поцелуе выпить все ее тревоги. Ее молчание свидетельствовало о том, что она до сих пор пребывает во власти заблуждения, которое заставит ее в очередной раз отвергнуть его предложение о браке. Отсутствующее выражение ее лица свидетельствовало, что ему еще предстоит немало работы.
Глядя на золотые локоны Джорджианы, Доминик вздохнул. Он хотел ее и уже устал от предписываемых светскими нормами поведения окольных путей, которыми приходилось ходить.
Дождавшись, когда у Джорджианы выровняется дыхание и синяя жилка у основания шеи перестанет пульсировать, Доминик предпринял еще одну попытку:
– Джорджиана, дорогая моя, что случилось?
Девушка вскинула руку жестом одновременно властным и, принимая во внимание ее нынешнее состояние, очаровательным.
– Прошу вас, милорд. Вы должны позволить мне высказаться. – Ее голос был негромок и настойчив.
– Разумеется, дорогая, – вежливо отозвался Доминик. Сидя рядом с ней, так что подол ее платья касался его сапог, он даже не пытался взять ее за руку, но, склонив голову, вглядывался в ее лицо. Она на него не смотрела. Ее взгляд был сосредоточен на собственных сцепленных руках, лежащих на коленях.
Джорджиана вздохнула, услышав его спокойное согласие. Если он продолжит и дальше вести себя так же, она сумеет исполнить задуманное. Но ведь он сидит близко, так близко! Говорить – ей нужно говорить, в противном случае она растратит решимость.
– Милорд, верьте, что я искренне ценю нашу дружбу и… благочестивые намерения, скрывающиеся за вашим желанием взять меня в жены. – Джорджиана замолчала, призывая на помощь все свои внутренние силы, чтобы продолжить. – Я знаю – всегда знала, – что в основе вашего интереса ко мне лежит находящееся в моем владении поместье. Теперь, когда оно перешло к вам, необходимость в обсуждении вопроса нашего брака отпала сама собой. – Подавив подступившие к горлу рыдания, она поспешно продолжила: – Я понимаю, что, будь я представительницей высшего света, желающей и дальше жить в Лондоне, наше общение в последние недели могло бы породить нежелательные предположения. Но вы не должны обращать на это внимание, так как я планирую в скором времени вернуться в Равелло.