Улыбнувшись, Джорджиана провела кончиком пальца по его губам и, глядя на него из-под полуопущенных ресниц, спросила:
– А если бы я приняла твое предложение?
Его голубые глаза засверкали.
– В таком случае, разумеется, все было бы совсем по-другому.
Их взгляды встретились. Мгновение ни Доминик, ни Джорджиана не шевелились, затем на губах Доминика появилась улыбка.
– Джорджиана, любимая, ты выйдешь за меня замуж?
Просияв от радости, Джорджиана почувствовала, что его руки стали обнимать ее сильнее.
– Да! – со смехом ответила она. – О да, – повторила девушка, видя, как его голова склоняется к ней.
Много позже, сидя у Доминика на коленях, наслаждаясь теплотой и испытывая приятное головокружение, Джорджиана снова вспомнила о картинах и посмотрела ему в лицо. Его глаза были закрыты, но, почувствовав ее взгляд, он поднял веки и вопросительно вскинул бровь.
Внезапно смутившись, Джорджиана перевела взгляд на свои пальцы, теребящие складки его шейного платка.
– Ты отведешь меня посмотреть на полотна Фрагонара?
Доминик рассмеялся, заставив Джорджиану покраснеть. Но когда она снова посмотрела на него, выражение его глаз было предельно серьезным.
– Пожалуй, тебе в самом деле следует их увидеть. Тогда ты точно будешь знать, за какого человека выходишь замуж.
Его губы изогнулись в многообещающей улыбке. Сияние его глаз потрясло Джорджиану до глубины души. Испытывая головокружение и сердцебиение, она согласно кивнула.
Несколько минут спустя они покинули гостиную и, стараясь вести себя как ни в чем не бывало, стали подниматься по ступеням. Джорджиана шла впереди. По дороге они встретили спускающегося Дакетта. Проходя мимо своего дворецкого, Доминик пробормотал:
– Помните, Дакетт, что это целиком ваша вина.
Выдержка и тут не изменила дворецкому. Склонив голову, он произнес:
– Очень хорошо, милорд.
Спустившись по лестнице, Дакетт остановился у ее подножия и, вслушиваясь в голоса влюбленных, затихших за закрытой дверью, повторил еще раз:
– Очень хорошо, милорд.
И улыбнулся.