– Ты не можешь так просто покинуть меня, Доминик. Только не после всего, что между нами было.
Взглянув в его холодные голубые глаза, Элейн почувствовала, как кровь стынет у нее в жилах. Голос Доминика, когда он заговорил, был очень мягок – убийственно мягок.
– Подозреваю, дорогая, что скоро вы осознаете свое заблуждение. Возможно, мне следует заметить, что неудобное положение, в котором вы окажетесь после нашего расставания, – это целиком и полностью ваша вина. Упорствуя в своих попытках подчеркнуть значимость отношений, которые некогда существовали между нами, вы скомпрометируете себя еще больше. Поэтому, – Доминик невесело улыбнулся, оторвал руку Элейн от своего рукава и шутливо прижал ее к губам, – позвольте в последний раз с вами попрощаться. Adieu!
С этими словами он зашагал прочь с террасы. Элейн Чэнгли не предприняла попытки задержать его. Она дрожала всем телом, но не от холода. Будучи весьма опытной особой, Элейн не бросилась вдогонку за своим бывшим любовником, но принудила себя оставаться на месте до тех пор, пока к ней не вернулось присутствие духа. Лишь тогда она отправилась вслед за лордом Элтоном в бальный зал.
Джорджиана с облегчением выдохнула и вышла из своего укрытия за кадкой, машинально смахивая с платья мелкие сучки и иголки. Ей показалось, что в продолжение развернувшейся на ее глазах сцены она вообще не дышала. И голова у нее теперь кружится именно по этой причине, а не от осознания того, что брат Беллы всем сердцем влюблен в леди Чэнгли. В противном случае он не стал бы целовать ее, не так ли? Джорджиана находилась от них на значительном расстоянии и не слышала ни слова из их разговора, так же как и не рассмотрела выражения их лиц, но считала, что увиденное является весьма красноречивым доказательством их любви.
Джорджиана понимала, что ее любовь к лорду Элтону обречена на страдания. Она с самого начала это знала.
Содрогнувшись, девушка обвела взглядом террасу. Объект ее невинных мечтаний казался ей совершенно недостижимым, ускользающим, точно туман, запутавшийся в верхушках деревьев. Глубоко вздохнув, Джорджиана потянула на себя одну из дверей и вернулась в душный бальный зал. Скоро она заметила Беллу, стоящую в окружении друзей, и устремилась к ней через толпу. Джорджиана попросила отвезти ее домой, сославшись на головную боль, которая появилась у нее на самом деле.
На протяжении следующей недели Джорджиане представилась масса возможностей выработать тактику светского общения с виконтом Элтоном. Вопреки ее ожиданиям, его светлость посещал все те мероприятия, что и они с Беллой, и вел себя с ней подчеркнуто вежливо. Но в его поведении не было ничего, способного подпитать пылающий в ее груди пожар, который она героически пыталась потушить. Острее обычного сознавая разницу в их социальных положениях, Джорджиана упрямо напоминала себе, что невосприимчивость к раздражителям можно приобрести только через опыт, поэтому не старалась избегать общества лорда Элтона. Наоборот, она всякий раз отвечала согласием на его приглашения танцевать – а он обязательно приглашал ее хотя бы раз за вечер, а однажды даже дважды. Во время танца ей удавалось развлекать его своими наблюдениями о жизни света. К ее удивлению, лорд Элтон находил ее замечания смешными и даже поощрял ее высказывать свое мнение. Джорджиана решила, что таким образом он пытается спастись от скуки в ее непримечательной компании.