Впечатленный проницательностью дворецкого, лорд Элтон откинулся на спинку стула и с отсутствующим видом положил письмо, которое держал в руке, поверх стопки. Потом снова поднял голову.
– Полагаете, мне стоит с ней встретиться?
Дакетт посмотрел в глаза хозяину. Вопрос был предельно ясен. Любой, кто знаком с лордом Элтоном, тут же догадался бы о том, что дело носит чрезвычайно деликатный характер. Для леди считалось совершенно неподобающим находиться наедине с джентльменом без присмотра другой леди, да еще и дома у вышеупомянутого джентльмена. Консерватор вроде Дакетта ни за что бы подобного поведения не одобрил. Ситуация становилась еще более сомнительной, учитывая, что джентльменом является лорд Доминик Элтон. Но Дакетт был весьма проницательным человеком. Мисс Хартли явно попала в беду и пребывает в смятенных чувствах, а его светлость может помочь ей. Какие бы слухи ни ходили о его репутации, с ним она будет в полной безопасности. Она слишком юна, совсем почти девочка, и вообще не в его вкусе. Откашлявшись, Дакетт, объявил:
– Несмотря на… э-э-э… общепринятые правила поведения, милорд, я действительно считаю, что вам стоит с ней встретиться.
Вздохнув, лорд Элтон встал из-за стола во весь свой шестифутовый рост и потянулся. Отвернув обшлага рубашки, он надел темно-синий сюртук, подчеркивающий его широкие плечи, и, посмотрев на Дакетта, предупреждающе погрозил ему пальцем.
– Если разразится скандал, старина, это будет целиком на вашей совести.
Усмехнувшись, дворецкий распахнул дверь для хозяина.
– Как скажете, милорд. Леди ожидает в гостиной.
Бросив последний взгляд на Дакетта, лорд Элтон вышел и зашагал через холл.
Джорджиане приснился тревожный сон, в котором она превратилась в одну из нимф с полотна Фрагонара. Вместе со своими безымянными сестрами она беспечно резвилась на лесной опушке. Прохладный ветерок обдувал ее обнаженную кожу. Внезапно она поняла, что за ней кто-то наблюдает, и резко остановилась. Густо покраснев, она осмотрелась по сторонам, но никого не обнаружила, однако чувство постороннего присутствия лишь усилилось. Она открыла глаза.
И удивленно уставилась в чьи-то глаза небесно-голубого цвета.
Мгновение спустя Джорджиана осознала, что эти глаза принадлежат мужчине. Она задержала дыхание, не вполне уверенная, грезит ли еще или уже проснулась. Наблюдающий за ней мужчина, во взгляде которого светилось неприкрытое восхищение, показался ей божеством, еще более волнующим, чем ее эротический сон. Он был широкоплеч, высок, худощав и мускулист, с четко очерченными чертами лица, что особенно нравится художникам. Его густые черные волосы, ниспадающие волнами, несколько смягчали решительный квадратный подбородок. Плотно сжатые губы хранили намек на улыбку, а ярко-голубые глаза в обрамлении ресниц, слишком длинных и густых для мужчины, смотрели с интересом.