Семка шел впереди, поеживался. Ему казалось, что Матрена Корниловна взвела курок и нацеливается ему в затылок. «Убьет, проклятая, как есть убьет». Он старался ступать так, чтоб снег не скрипел под ногами: ловил ухом — шагает она за ним или остановилась. Если остановилась, значит, прицеливается…
— Не танцуй, а шагай побыстрее. Что ты, как балерина, на цыпочках! — торопила его Матрена Корниловна. Она глядела вдаль, на дорогу, где, по ее расчету, вот-вот должен был появиться Фрол Максимович.
Достается теперь парторгу за все. О ходе лесозаготовок с него спрашивают и райком и райисполком. А тут еще эта возня со старателями: из Москвы пришли директивы, надо подготавливать широкий фронт работ. План добычи золота на второе полугодие увеличивается почти в три раза. Кое-где под государственные разработки отводятся и старательские объекты. Старатели встают на дыбы, словно вся приисковая земля принадлежит им, словно она их частная собственность. И попробуй доказать им, что это не так. Трудно. Нужна помощь. Но откуда ее сейчас получишь? Скорей бы война кончалась. Все люди там. И с Берлином что-то затянулось. Остановились наши войска где-то вблизи. По карте посмотришь — в трех сантиметрах. И стоят…
— Корниловна, пощади, — взмолился Семка. — Христом-богом прошу, буду век тебе служить, до самой старости…
— Ладно, знай себе иди и рассказывай по порядку, что там произошло.
— Говорю тебе: поглядел на отрубленную голову, и дюже страшно стало. Побежал куда глаза глядят. По насту хотел, да еще темно было.
— Вот как, темно? Не то, Семен, говоришь, не то.
И вдруг Семка пошел на попятную.
— Прости меня, Корниловна, прости. Медведь попутал…
И рассказал все, как было. Матрена Корниловна как будто смирилась:
— Ух и пакостный ты пес, кипятком бы тебя ошпарить да выдрать.
— Делай что хочешь, только от Захара защити, — жалобно протянул Семка, видя, как возле барака носится Захар Прудников. В руках у него поблескивал топор.
— Это ты медведя притащила?! Где ты была?.. — набросился Захар на Матрену Корниловну, когда она подошла к бараку.
— О чем ты, Захар?
— Чертова баба, такими шутками ты моральное состояние бригады подрываешь. Куда это годится?..
— Погоди, погоди.
— Некогда мне годить… Ты посмотри, что с девчонками наделала! Лица-то на них что белая глина. Эх… нет в тебе политического соображения ни порошинки. Живешь тут, как медведиха…
— Не горячись, Захар, а скажи сначала, почему бригада разбегается?
— Как разбегается?!
— Вот Семена с перевала вернула.
— Где он? Ах, вот ты где…
И тут Захар понял, для чего Семка напугал девушек. Семка, видя, что теперь ему несдобровать, спрятался за спину Матрены Корниловны, а затем, улучив момент, шмыгнул за угол — и поминай как звали! Убежал по тропе в лесосеку.