Корюков прыгнул в подвал. Миша за ним.
И здесь ординарец заметил на виске командира полка кровь. Выступив из-под волос, кровь ползла по скуле к подбородку.
— Вы ранены!..
— Молчи.
— Дайте перевяжу.
— Потом. Зови радиста и больше никого не пускай ко мне.
Миша помог приотставшему радисту перебраться в подвал. Корюков взял микрофон и стал вызывать командира полка, что действовал справа:
— «Хрусталь», «Хрусталь», я — «Кристалл».. У тебя на фланге закопанный «тигр»… на фланге «тигр»…
Ответа не последовало.
— Эх, ни черта они не видят!.. — И Корюков попытался встать. Он хотел перебраться на первый этаж, но Миша придержал командира.
— Ну, что тебе?
— Дайте сниму каску. Ведь кровь…
— Кровь… Смой.
— Смываю. Но у вас рана.
— Глухая?
— Нет, вроде рикошетом…
— Залепи ее пластырем.
— Пластырь у Нади остался.
— «У Нади», «у Нади…» И тебе надо держать при себе, не первый день воюешь…
Миша не обиделся. Он был доволен и тем, что командир пока задержался и что рана не опасна.
— «Хрусталь» с пачкой «коробочек» поднялся в атаку, — доложил радист.
— Ну что они делают?! — возмутился Корюков и, схватив радиста за руку, потащил по лестнице на второй этаж, где еще шел бой.
С лестничной площадки Корюков увидел, что поднявшийся в атаку правофланговый полк с батальоном танков попал под губительный огонь противника: изо всех окон и с балконов углового дома полетели фаустпатроны.
— Бусаргин, оставь гостиницу. Помоги соседу! — приказал Корюков командиру полка первого штурмового отряда. — Фаустники погубят все его танки. Выручай, потом иди на перехват…
Еще на опыте уличных боев в Сталинграде Корюков убедился, что при штурме городских сооружений нет никакой необходимости бросать танки большими группами: в теснинах улиц они не могут маневрировать и становятся хорошей, легкоуязвимой целью. И вот на тебе — целый батальон брошен под окна фаустников: бей, противник, по любой машине…
— Танки, танки выручай! Чего ты медлишь?! — торопил Корюков командира второго отряда, наблюдая за ходом боя уже из окна третьего этажа. — Не раздумывай, разверни орудия и пулеметы направо и бей, бей по окнам!..
А танки уже горели. Горели жаркими кострами. Вспыхнувшие в голове колонны «тридцатьчетверки» загородили путь остальным. Прорваться на площадь танкистам не удалось. Там они укрылись бы под арками и в разрушенных корпусах, а здесь, на узкой улице, деваться было некуда.
К счастью, внутри домов, откуда немецкие фаустники били по танкам, раздались очереди ППШ и взрывы гранат. Это мелкие штурмовые группы третьего и четвертого отрядов просочились в здания. Они выручали танковый батальон и отрезали путь отхода фаустникам, которые успели отличиться в борьбе с русскими танками.