Бугрин прошел в комнату дежурного.
— Слушаю, — сказал он, взяв телефонную трубку.
— Какой-то генерал Кребс с белым флагом. Просится к вам на прием. У него пакет от Геббельса и Бормана.
— Хорошо. Сейчас буду на КП. Проведите его туда.
Бугрин пытался уехать незаметно, но Всеволод Вишневский перехватил его у выхода и со своей всегдашней хитринкой спросил:
— Что это за дезертирство?
— Вот что, Всеволод… Явился с белым флагом начальник генерального штаба немецкой армии генерал Кребс. Если хочешь, едем вместе…
— Готов, — ответил Вишневский и похлопал себя по карманам, туго набитым блокнотами: он всегда был «вооружен».
— В таком случае садись в машину.
К ним присоединились еще два московских журналиста.
По улицам стлался дым. С неба валился пепел, местами перед фарами кружились красные, будто пропитанные кровью, клубы кирпичной пыли. Вскоре на стеклах машины заиграли блики пожаров Тиргартена.
У командного пункта, перемещенного сегодня вечером ближе к переднему краю, дымились развалины.
— Обстановка не для встреч с парламентерами, — заметил Вишневский, глядя на запыленный пол и разбитые стекла помещения, занятого под командный пункт.
— Сойдет, — сказал Бугрин. Выслушав доклад дежурного на КП о прибытии Кребса, приказал: — Ведите его сюда.
Генерал Кребс, сухой, сгорбленный, с позеленевшим лицом, устало переступил порог, приглядываясь к Бугрину и стараясь припомнить: тот ли это генерал Бугрин, которого он знал по фотографиям в дни разгрома немцев под Сталинградом.
Кребс протянул Бугрину пакет с завещанием Гитлера и письмом Геббельса:
— Генерал Кребс. Имею честь представиться по поручению нового германского правительства.
— Дайте ему стул, — сказал Бугрин. Взглянув на завещание, с которым был уже знаком, он стал читать письмо Геббельса.
«Советскому командованию, — говорилось в письме. — Мы уполномочиваем генерала Ганса Кребса в следующем… (ниже шел перечень полномочий). Мы сообщаем вождю советского народа, что сегодня в 15 часов 30 минут по собственной воле ушел из жизни фюрер. На основании законного права фюрер в составленном им завещании всю свою власть передал Деницу, мне и Борману. Я уполномочен Борманом установить связь с вождем советского народа. Эта связь необходима для мирных переговоров между державами, у которых наибольшие потери.
Геббельс».
Выждав, когда Бугрин окончит читать, Кребс произнес:
— Буду говорить особо секретно: вы первый иностранец, которому я сообщаю о том, что тридцатого апреля Гитлер покончил самоубийством.
— Мы это знаем, — заметил Бугрин. — Где сейчас Гиммлер и что он делает?