Не по летам зрелые суждения Дженнифер не раз изумляли Остина. В свои пять она была на редкость наблюдательной.
Что ж, он и правда сделал немало промашек в жизни, но не все, что он делал после их развода, заслуживает порицания.
Дженнифер, например, никак не назовешь ошибкой.
И как только, печально спрашивала себя Пейдж, угораздило ее втянуться в этот бредовый спор? Почему она вообще позволила себе высказываться? И как это она умудрилась подставить себя под его язвительное замечание, будто ему плевать на то, что она думает о нем?
Можно было просто не вступать в разговор.
Хранить холодное молчание. Или хотя бы не заводить разговор о матери Дженнифер.
Но нет — ее так и подмывало держаться мегерой.
Правда, не без причины: Остин, надо полагать, связался с этой женщиной, не дав чернилам просохнуть на бракоразводном свидетельстве, раз у него почти шестилетняя дочь. Но Пейдж даже и не подозревала о сопернице; видно, он вел себя очень осмотрительно, строго охраняя свою двойную жизнь.
«Если продолжить в том же духе, — произнесла она вслух, — можно просто свихнуться из-за того, что случилось много лет назад и уже неважно. Довольно!»
Она глубоко вздохнула и попыталась выбросить проблемы из головы, направляя свой «минивэн» в гущу движения в час пик.
По крайней мере, первая и самая трудная встреча уже позади. И Остин постарается всячески избегать других встреч.
Зазвонил сотовый телефон, и она воспользовалась красным светом светофора, чтобы достать его из сумки.
— Когда ты выезжаешь от Остина? — спросила Сабрина.
— Я уже еду домой. В чем дело?
— Можешь остановиться у дома Калеба? Это почти по пути.
— Меня мама ждет.
— Всего пятнадцать минут, — уговаривала Сабрина. — Я забрала домой платье для подружки невесты, прикинув, что тебе не выкроить время для примерки, разве что в часы работы.
Пейдж попыталась подавить вздох. Сейчас, когда ей все еще было плохо от слов Остина, не хотелось никого видеть. Хотелось просто домой и…
И не встречаться с мамой, подумалось ей. Можно только порадоваться отсрочке перед тем, как предстать перед всевидящим оком Эйлин. По сравнению с ней Сабрина — как бы проницательна она ни была — просто близорука.
— Ладно! Скоро буду.
— Отлично. Мне в любом случае нужно поговорить с тобой, — уже серьезнее произнесла Сабрина.
Пейдж ненадолго забыла о собственных проблемах.
— Дело ведь не в Калебе? Вы ведь не поссорились?
— Ну, это уже не считается. Это наше любимое занятие, — с прежней веселостью ответила Сабрина. — Дело в маме.
— Опять?
— Ты, верно, хотела сказать «все еще». Расскажу, когда приедешь.