– Послушайте, рабби, простите, я хотел сказать: господин Гиллель,– снова заговорил Цвак через несколько минут, и голос его звучал необычайно серьезно.– Я уже давно хотел кой о чем спросить вас. Вы мне не отвечайте, если не хотите или не можете…
Шемайя подошел к столу и начал играть стаканом вина – он не пил; может быть, ему запрещал это еврейский закон.
– Спрашивайте спокойно, господин Цвак.
– Знаете ли вы что-нибудь о еврейском 5 тайном учении, о Каббале, Гиллель?
– Очень мало.
– Я слышал, что существует источник, по которому можно изучить Каббалу: «Зогар»…
– Да, Зогар – Книга Сияния.
– Видите, вот оно,– вырвалось у Цвака,– ведь это вопиющая несправедливость, что книга, которая содержит, по-видимому, ключи к пониманию Библии и к блаженству…
Гиллель перебил его:
– Только несколько ключей…
– Хорошо, пусть, пусть несколько ключей. И вот эта книга, из-за ее высокой цены и редкости, доступна только богатым. Имеется лишь один единственный экземпляр, да и то в лондонском музее, как мне рассказывали? При этом она написана по-халдейски, по-арамейски, по-еврейски – и Бог еще знает, на каких других языках! Ну, имел ли я когда-нибудь в жизни возможность изучить эти языки или съездить в Лондон?
– А вы дейстнительно горячо и сильно стремились к этому? – спросил Гиллель с легкой усмешкой.
– Откровенно говоря, нет,– ответил Цвак, несколько смутившись.
– Тогда вы не должны жаловаться,– сухо сказал Гиллель.– Кто не ловит знания каждым атомом своего существа , как задыхающийся – воздух, тот не может уразуметь тайн Господних.
«Должна же быть еще книга, в которой не несколько ключей, а все ключи к загадкам иного мира»,– пронеслось у меня в голове, причем рукой я все время машинально теребил пагада, который лежал еще у меня в кармане; но не успел еще я облечь свою мысль в слова, как Цвак ее уже выразил.
У Гиллеля снова появилась улыбка сфинкса: – Каждый вопрос , рождающийся в человеке, получает свой ответ в то мгновение, когда он поставлен его духом.
– Вы понимаете, что он хочет этим сказать? – обратился ко мне Цвак.
Я ничего не ответил и затаил дыхание, чтоб не пропустить ни одного слова Гиллеля.
Шемайя продолжал.
– Вся жизнь не что иное, как ряд вопросов, принявших форму и несущих в себе зародыши ответов, и ряд ответов, чреватых новыми вопросами. Кто видит в ней нечто другое, тот глуп.
Цвак ударил кулаком по столу.
– Ну да, вопросы, которые каждый раз звучат по-новому, и ответы, которые каждый понимает по-своему.
– Именно так,– ласково сказал Гиллель – Лечить всех людей из одной ложки – это привилегия врачей. Вопрошающий получает тот ответ,