– Ты ошибся, моя ненависть будет всеобъемлющей, если ты сделаешь это, – резко сказала я. – Ты принял сторону Шилагая, чтобы быть со мной? Ты собираешься уничтожить самый крохотный шанс, который мог иметь.
У него уже не было шансов, но если он поверит в это...
Максим подошел ближе, и я вжалась в стену, в тщетной попытке скрыться. Я не чувствовала себя голой в своей новой коже, но теперь это ощущение на меня обрушилось. Ох, какой голой я сейчас себя ощущала.
– Лучше я, чем он, Лейла, – сказал он, бросив взгляд типа "прости, братан" на Шилагая, который на это лишь фыркнул. – Я буду нежен, тогда как он обрушит на тебя весь свой гнев на Влада.
– Верно, – произнес Шилагай обыденным тоном.
Во мне нарастала ненависть, пока я не задрожала от нее.
– Ты прав, Влад придумает новые пытки только ради тебя и это только после того, как я сделаю из вас двоих самых жалких людей на Земле!
Шилагай рассмеялся.
– О, у нее и впрямь есть сила духа. Мне понравится наблюдать за этим.
– Ты уйдешь, – сказал Максим, не сводя с меня взгляда. – Я слишком долго ждал, чтобы быть с ней. Я не против камеры, но не нуждаюсь в аудитории.
Шилагай вздохнул.
– Хорошо. Как я уже говорил, я всегда награждаю за лояльность своих людей, но не задерживайся. Я хочу отослать видео Владу на рассвете.
Максим низко рассмеялся, отчего я дергалась в кандалах, сдирая кожу до кости.
– Не беспокойся, я закончу до рассвета.
– Ты мне противен, – выплюнула я, мои клыки впились в губу из-за того, как сильно я стиснула челюсть.
– А, и прежде чем уйдешь, попроси кого-нибудь достать клейкую ленту, – добавил Максим, смотря на кровь, сочащуюся из моей губы. – Что-то мне подсказывает, что она кусается.
Вновь рассмеявшись, Шилагай ушел. Максим подошел к камере и нажал на кнопку. Лампочка загорелась зеленым, указывая, что пошла съемка.
Я посмотрела прямо в камеру и произнесла:
– Не дай им то, чего ни хотят, Влад. Ты должен стать хладнокровнее, чем когда-либо. Зная, что они не сломают тебя, я смогу пройти через это.
– Нам придется вырезать это, да? – произнес Шилагай, возвращаясь с клейкой лентой.
Я отвела взгляд от камеры, с трудом моргая, когда ярость смешалась с горьким отчаяньем внутри меня. Конечно, они это вырежут. Я ничего не смогу сделать, кроме как вытерпеть все.
С горькой ясностью я поняла, как прошлая беспомощность заставляла Влада на протяжении многих десятилетий просыпаться в огненной ярости. Я захотела убить каждого находящегося здесь, но не могла даже остановить их смех надо мной.
Шилагай напоследок подмигнул Максиму, протягивая скотч, а затем скрылся за каменной дверью.