— Значит, вы вращаетесь все в том же кругу, — ехидно заметил я.
— Это было давно, мистер Коттон, и меня бы не осудили, если бы не ложные показания одного свидетеля.
Меня не радовала перспектива отвлекаться на давно прошедшие дела.
— Что хотел от вас Боуман?
Хоскинс пожал плечами.
— Чего еще он мог хотеть? Конечно, денег! Я сунул ему в руку десятку и спровадил его.
— Значит, Боуман побывал у вас после нашего ухода?
Хоскинс кивнул.
— Вы опять лжете, — упрекнул я его. — После нашего ухода у вас больше не было посетителей!
Обвинение во лжи, казалось, его не заботило.
— Это означает, что вы за мной следили. Может скажете, наконец, почему вы мной так интересуетесь?
— Вы знаете Боумана, а мы его ищем. Он вам не говорил, где скрывается?
— Он мне только сказал, что ему нужны деньги. Это он мне в самом деле говорил, хотя и по телефону. Он действительно здесь не был. Но звонил мне еще раз, после вашего ухода. Я дал ему понять, что в нынешних обстоятельствах ничего не могу для него сделать. Я честный человек!
— Небольшая ложь, вроде недавно здесь прозвучавшей, видимо, не считается? — заметил я. — А как же с вашим визитом к Хобарту?
— Я сделал ему выгодное финансовое предложение, но он не захотел иметь со мной дела. По-видимому, ожидает поддержки от правительства. Но все это, однако, к делу не относится.
— Как вы узнали, над какими проектами работает фирма Хобарта?
— Вы забываете, что я консультант по экономике, — заносчиво бросил он. — И слышу о многом.
— Но я могу точно узнать ваши источники, мистер Хоскинс. После ваших собственных слов у вас нет никакой причины скрывать от нас правду. Ведь тот аргумент, что вы стыдитесь своего прошлого, для нас неприемлем.
— Я узнал об этом благодаря некоторым связям в одной фирме. Но вы понимаете, что моему информатору грозят большие неприятности, если я назову его имя. Я действительно не понимаю, какое отношение все это имеет к Боуману. Мне будет гораздо приятнее, если вы наконец оставите меня в покое.
— Знали вы Руди Боумана?
— Это двоюродный брат Теда, не так ли? Тед мне как-то о нем рассказывал. Лично я с ним незнаком.
Я сдался. Хоскинс оказался крепким орешком, и хотя я был убежден, что он знал намного больше, чем утверждал, то доказать этого мы не могли.
Пришлось покинуть его контору.
— Подождем до вечера, — сказал я Филу. — Потом пригласим Хоскинса и проверим его алиби за последние дни. Кроме того, поставим двоих людей у его квартиры. Возможно, он отреагирует раньше, чем мы ожидаем.