"И вот в ту ночь пришел ангел господен и побил в стане ассирийском восемь тысяч и ещё четыреста. А вставши поутру, узрел царь Сеннашериб все тела умерших и ушел восвояси.
И вернулся, и жил в Ниневии."
"- Восемь тысяч четыреста, - повторил про себя Уайт. - Что же это за число?"
И тут он вспомнил, что именно в эту сумму Бельмон оценил побочный доход от продажи кошенили. Это потрясало!
Он решил прочесть до конца божественное пророчество, нависшее над шевалье де Бельмоном.
"А когда поклонялся в храме Незрох Богу своему, Адрамелех и Сарасар, сыновья его, убили его мечом и бежали в землю Арамейскую. И царствовал Асараддом вместо него."
"- Так он погибнет! Сгинет, хотя Господь и удержал мою руку, когда я хотел его убить,"-подумал Уайт, забывая, что лишь пистолет Бельмона удержал его от удара стилетом.
На душе у него полегчало. Нет, Господь не покинул его ни с того ни с его. Бог следил за ним и руководил его поступками. Быть может, хотел испытать его, но тут же утешил, давая убедительный знак насчет будущего того пришельца, которого он, Соломон Уайт, так опасался.
Горячий порыв ветра ворвался в каюту через открытое окно и заставил затрепетать пламя свечей. Издали долетали песни и крики пьяной команды "Зефира".
Уайт нахмурился. Его собственная команда в море пила только воду, но дурной пример заразителен. Некоторые из молодых моряков завидовали тем-он это знал. Не держи их в ежовых рукавицах, Бог знает что могло бы произойти и на его корабле тоже.
Но во время стоянок в портах он не мог помешать разгулу и разврату. Только некоторых старых боцманов с"Ибекса"он встречал в соборах на богослужениях; молодежь гуляла по корчмам и портовым притонам, и ночевала в лупанариях вместе с матросами Мартена, которого это совершенно не огорчало.
"- Не свяжись я с ним, не погряз бы в грехе,"-подумал он.
Но прекрасно знал, какие выгоды принес ему этот союз. В тот момент, когда три года назад осенним утром вышел из залива Герн и, миновав мыс Норт Фарленд вмешался в схватку "Зефира" с тремя испанскими кораблями, даже подумать не мог, что это поворотный пункт его судьбы.
Год 1577 от Рождества Христова принес ему одни неудачи, а поддержание "Ибекса"в пригодном к выходу в море состоянии поглощало все доходы. Приходилось самому заботиться о корабле (хотя только на одну двадцатую тот был его собственностью) - так гласил договор, который был подписан с остальными совладельцами. Не мог разорвать его, ибо чем тогда жить, имея на шее жену и семерых детей? Правда, был у него небольшой капитал, вложенный в торговую компанию, приносившую ему четыре процента в год, но того не хватило бы даже на самые скромные потребности семьи. А"Ибекс"требовал ремонта, капитального ремонта.