Русская красавица (Ерофеев) - страница 2

Эх вы, Станислав Альбертович, неутомимый козел! Как вам не надоест, с утра до вечера шуруете и шуруете, зрение потеряли на вашей должности, а все не угомонитесь, все не насытите вашу мальчишескую любознательность, как припали к матовому окошку, так всю жизнь под ним простояли!.. Ладно, сказала строго, дайте мне сначала с вашего кресла слезть (а помните, Станислав Альбертович, как я к вам в первый раз пришла, по рекомендации Ксюши, жалуясь на болезненные разрывы тканей, и вы, прикрываясь врачебным иммунитетом, изволили меня безнаказанно за груди щипать? Я тогда молодая была, веселая…), дайте слезть с этой чертовой карусели, летящей в камеру мрака и ужаса, вот, и натянуть, с позволения сказать, трусы!.. Отстаньте! Ох, Станислав Альбертович, горбатого могила исправит, а про себя: не исправит могила горбатого, темное это дело, горбатый сам могилу исправит, оттого и мурашки по телу, и в сердце жути игла, но я скрепилась, делая вид, что одеваюсь.

Ну вот, говорю, другое дело, теперь можете и поздравлять. Мерси, конечно, только, собственно, с чем? Как с чем? То есть как с чем?! Вы, деточка, уже не девочка, чтобы не понимать, свидетелями какого чуда мы нынче с вами являемся вопреки всем научным законам бесплодия… Которое, перебиваю его, меня распрекрасным образом устраивало. Во что, возражает он мне, я никогда не верил и не поверю, видя в этом одну лишь стоическую систему вашей, деточка, самозащиты. А зря, Станислав Альбертович, очень зря, и вообще рассказать бы вам о нюансах этого чуда, так вы бы сами поняли, что это не вариант, и, вместо того чтобы горячиться, потребовали бы как врач безотлагательно прекратить развитие чуда в зародыше, на чем, собственно, и настаиваю и что, согласно моим правам и желаниям, исполню, предпочтительно с вашей помощью, любезный Станислав Альбертович. Я так понимаю, что дело в отце, он что, простите за выражение, дебил? алкоголик? незнакомый вам человек? Хуже! – лаконично ответила я. Станислав Альбертович опешил и, поглупев на глазах, задумался… Негр? – наконец вымолвил доктор. Несмотря на то что в душе был озноб, я захохотала, как будто меня щекочут, хотя, честно сказать, не боюсь щекотки или если боюсь, то самую малость, я скорее не люблю, когда меня щекочут, чем боюсь, в отличие от Ритули, которая сама напрашивается на щекотание, находя в этом непонятное для меня девичье удовольствие. Она еще молоденькая, Ритуля, и я снисходительно смотрю на нее, как она хохочет, когда я ее щекочу.

Ну, если человек хочет, почему бы его не пощекотать? Скоро придет Ритуля. У тебя когдас-нибудь был негр? – спросила меня Ритуля. Нет, – искренне созналась я. Я всегда была чистоплотна. А за Ритулей ухаживал Жоэль с Мартиники. Негр, но, что характерно, тоже с французским паспортом.