Но ведь Уллу я больше не увижу, это точно. Она больше не захочет меня брать. Только Андреа сообщать об этом не обязательно. Во всяком случае, сегодня.
И я кричу ей:
– Я тебе сейчас кое-что скажу, только не ломай больше дверь. Обещаешь?
Некоторое время за дверью тихо. Потом Андреа говорит:
– Обещаю.
Я отпираю кабинку и выхожу. Если Андреа сказала «обещаю», на неё можно положиться. Она, конечно, вредная, но слово своё держит.
– Значит, так, – говорю я. – Моя воскресная мама пишет книги, если хочешь знать.
«Книги» – это, конечно, преувеличение, но так звучит солиднее. А проверить Андреа всё равно не сможет. И главное – ведь подействовало! Андреа стоит передо мной и смотрит круглыми глазами.
– Неужели это правда, врушка? – с восхищением и недоверием спрашивает она.
– Честное слово! – говорю я и поднимаю вверх три пальца. Тогда Андреа мне верит. – И я тебе принесу одну её книжку!
Это производит ещё большее впечатление. Андреа совершенно размякла.
– Правда? – спрашивает она.
Я киваю.
– Значит, твоя воскресная мама – писатель! – говорит Андреа. Голос у неё благоговейный. – Везёт же!
Я чуть не фыркаю от смеха. Писатель Улла! Да ну, какой она писатель!
Писатели – это такие особые люди, я же знаю. А в Улле ничего особенного нет. Улла совершенно нормальная. Даже бедная. Но она милая. А я больше никогда её не увижу. И сама во всём виновата. Но Андреа я ничего не скажу. Ни за что. Скажу только Зайчику, только ему одному. Мне сейчас очень хочется его обнять и всё ему рассказать. Потому что он меня понимает.
Звучит гонг, пора на ужин. Слава богу! Есть я не хочу, но за ужином, по крайней мере, можно не разговаривать.
Андреа идёт рядом и, когда мы уже в столовой, шепчет:
– Про книгу-то не забудь!
Я киваю и думаю: «Забыть-то не забуду, а вот принести не смогу».
Но теперь Андреа хотя бы меня не изводит. Теперь она меня уважает, потому что думает, что моя воскресная мама – писатель.
За ужином все опять страшно хвастались и рассказывали про интереснейшие прогулки, и вкуснейшие обеды, и про горы пирогов и тортов, и про то, как они вместе играли… Сегодня и у меня было бы что порассказать. Ведь сегодня я тоже провела воскресенье с воскресной мамой. Но какое… Всё было не так. Лучше не буду ничего рассказывать. Свою булочку с сыром и творог с клубникой я пододвинула Карли. Он-то всё схомячит. Карли слюняво заулыбался и в секунду всё подмёл. К счастью, ужин скоро закончился. Я встала и хотела побыстрее уйти, но тут ко мне подошла сестра Линда и сказала:
– Тебя к телефону.
Меня? К телефону? Такого никогда не было! Кто может мне звонить? Наверное, она ошиблась. Наверное, это вовсе не меня… Но сестра Линда подтолкнула меня вперёд и сказала: