Тлен встала, жесткий материал комбинезона пошел складками. Она расстегнула молнии от запястья до локтя на обоих рукавах и быстро их закатала. Штриховые рисунки пустились наутек.
– Они в панике, потому что ты им незнакома, – объяснила Тлен, продела палец в алюминиевое кольцо центральной молнии, у горла, и потянула.
Под лифчиком из многоярусного черного кружева испуганно жались вымершие животные, черные графические штрихи мельтешили на белой коже. При виде Флинн они умчались снова – на спину, решил Недертон. Тлен застегнула сперва главную молнию, потом оба рукава:
– Сойдет за доказательство?
Флинн, глядя круглыми глазами, кивнула.
– Можно мне выйти? – спросила она.
– Конечно, – ответила Тлен. – И кстати, это не линзы.
Недертон, поймав себя на том, что не шелохнулся, возможно, даже не дышал с тех пор, как Флинн встала, толкнулся ладонями от мраморной с золотом столешницы.
– Как мне убедиться, что это не игра? – спросила Флинн. – По меньшей мере в половине игр действие происходит в будущем.
– Тебе платили за них крупные суммы? – задал Недертон встречный вопрос.
– Я играла не за «спасибо», – ответила Флинн, открывая дверь.
Он успел опередить Тлен, правда ушибившись боком об угол стола. Флинн стояла на трапе и глядела на ближайшую арку, которая засветилась при ее появлении.
– Что это? – спросила Флинн.
– Генно-инженерный продукт на основе морских животных. Активируется движением.
– У моего брата на войне был спрут-костюм. Камуфло по типу каракатицы. А это что? – Она указала на белую человекообразную глыбу экзоскелета.
– Это твое.
– Мое?
– Твоей периферали. Тренажер. Его надевают.
Флинн повернулась к Недертону, приложила ладонь к его груди и легонько толкнула, словно проверяя, настоящий ли он.
– Не знаю, заорать или обделаться, – сказала она. И улыбнулась.
Дыши, напомнил он себе.
Рот у нее был полон свиной вырезкой с чесночным майонезом на белой хрустящей булке.
– Не подавись, – посоветовала Дженис, сидя рядом на койке Бертона. – Обидный был бы финал твоим неведомым приключениям. Запить?
Она протянула Флинн черную фляжку с логотипом «Су-27».
Флинн прожевала свинину, запила водой и вернула фляжку.
– Это тело, – сказала она. – В него встроен телефон. Как виза, только где-то внутри. Включение-выключение и менюшки на нёбе, как клавиатура.
– У тебя язык куда острее моего.
– На самом деле – просто крошечный магнит, на самом кончике.
Тогда, в будущем, она снова отсчитала до нуля, испытала на десяти совсем легкую встряску и открыла глаза в «Эйрстриме». Бертон, Мейкон, Эдвард и Дженис – все смотрели на нее. Шея затекла, есть хотелось зверски.