– А как мама?
Тлен задала короткий вопрос, уже на совершенно другом языке, выслушала ответ:
– Она ничего не слышала. С ней твоя подруга.
– Дженис, – с заметным облегчением произнесла Флинн.
– Если твои волнения на время успокоены, – сказала Лоубир, – пожалуйста, поднимись с нами в гостиную. Мой план целиком строится на тебе. И вы, пожалуйста, с нами, Коннер.
Устройство взглядом испросило согласия у Флинн, та кивнула.
– Ни хрена в этом не понимаю, – сказало оно Лоубир.
– Вы наш солдат в горячей точке, мистер Пенске, как говорили в моей юности. Нам это нужно.
– Обрадовали, – ехидно произнес спарринг-партнер, по виду, впрочем, ничуть не огорченный.
– Тогда показывайте дорогу, мистер Недертон, – сказала Лоубир.
Недертон двинулся по ступеням, мысленно воображая лучший мир, такой, где в гостиной им предложили бы выпить.
53. Штаб-квартира Санта-Клауса
Дом Льва местами как обычный, жилой, думала Флинн, поднимаясь по лестнице вслед за Недертоном, впереди Лоубир. В кухне, например, пахло жареной ветчиной, хоть там и стоит плита размером с пол-«Эйрстрима». А есть картинная галерея длиной с футбольное поле. И гараж, и еще что-то под гаражом. Лестница же как лестница, полированного дерева, застланная узким ковром, который придавлен бронзовыми арматуринами с навороченными штуками на концах. Ковер потерт, видно, что по нему ходят.
От квадратной площадки лестница повернула вправо и через пролет закончилась. Дальше был коридор со старинной мебелью, картинами и зеркалами в больших рамах, лампами накаливания, хрустальными люстрами. Недертон, впереди нее, шагнул через открытую двустворчатую дверь в отделанную золотом лесную зелень мегамартовской «Штаб-квартиры Санта-Клауса».
Голограмму в витрине ставили сразу после Хеллоуина, всякий раз другую, но Флинн больше всего понравилась комната. Эта была лучше, реалистичнее, и Флинн удивилась, зачем здесь голограмма, но тут Лоубир за плечо ввела ее внутрь и отодвинула стул рядом с длинным темным столом. Высокие окна прятались за длинными зелеными шторами. Следом вошли остальные: Тлен, Оссиан и Лев, Коннер последний. Лев повернулся закрыть дверь, Коннер наблюдал за каждым его движением.
– Садитесь, мистер Мерфи, – сказала Лоубир. На ней был мужского покроя брючный костюм. – Сейчас вы не изображаете дворецкого.
Оссиан сел напротив Флинн, Тлен рядом с ним. Лоубир опустилась в высокое зеленое кресло во главе стола, Лев в другое. Коннер стремительным движением встал у темно-зеленой стены подле буфета, на котором стоял серебряный поднос с хрустальным графином и такими же стаканами. Недертон замер, глядя на графин, потом огляделся, заморгал и сел возле Флинн.