– Мне бы не хотелось, чтобы все закончилось так.
– Если ты воображаешь, будто все не закончилось, то сильно ошибаешься.
Недертон снова вздохнул. Тело работало за него. Вздох был короткий, дрожащий. Сожаления мужчины, полностью осознающего, чтó он потерял окончательно и бесповоротно.
– Ты неправильно поняла. Но я вижу, что позвонил не вовремя. Твоя сестра…
– Как ты мог не знать? Не верю.
– Я был полностью отключен от всех средств информации. Кстати, только недавно узнал, что меня уволили. Анализировал.
– Что анализировал?
– Мои чувства. С психотерапевтом. В Патни.
– Чувства?
– Совершенно новые для меня горькие сожаления, – сказал он. – Можно тебя увидеть?
– Увидеть меня?
– Твое лицо. Сейчас.
Молчание, затем Даэдра все-таки открыла трансляцию.
– Спасибо, – сказал он. – Наверное, ты самая поразительная творческая личность, какую я видел в жизни.
Ее брови чуть поднялись. Не столько одобрение, сколько признание, что изредка он все-таки способен верно судить о вещах.
– Анни Курреж, – продолжал Недертон. – Ее восприятие твоих работ. Помнишь, я рассказывал, в мобиле?
– Кто-то испортил молнию на моем комбинезоне. Его пришлось на мне разрезать.
– Ничего об этом не знаю. Я хотел просить, чтобы ты кое-что устроила.
– Что? – спросила она, не пытаясь скрыть всегдашнюю подозрительность.
– Анни с ее ви́дением твоего творчества. Чистая случайность, что она раскрыла его мне, и, разумеется, она не знала о наших отношениях. И теперь, когда мне открылась хотя бы часть ее ви́дения, притом как я знаю тебя, я чувствую, что обязан поделиться с тобой.
– Что она говорила?
– Бесполезно пересказывать своими словами. Теряется вся суть. Услышишь ее – поймешь.
– Ты у психотерапевта слов нахватался?
– Есть отчасти.
– Чего ты от меня хочешь, Уилф?
– Чтобы ты позволила мне представить тебе Анни. Еще раз. Чтобы я внес свой, пусть очень маленький, вклад в то, значимость чего, возможно, никогда полностью не осознавал.
Даэдра смотрела на него как на предмет снаряжения. Допустим, на параплан. Решая, оставить или купить новый.
– Говорят, ты что-то с нею сделал.
– С кем?
– С Аэлитой.
– Кто говорит? – Недертон подумал, что если сейчас махнуть пустым стаканом, то митикоида может принести ему полный. С другой стороны, Даэдра тоже это заметит.
– Слухи, – сказала она. – СМИ.
– А что они говорят про тебя и главного мусорщика? Едва ли хорошее.
– Погоня за сенсациями, – ответила Даэдра.
– Значит, мы оба жертвы.
– Ты не знаменитость, – сказала она. – В том, чтобы тебя обвинить, никакой сенсации нет.
– Я твой бывший пиарщик. Аэлита твоя сестра. – Он пожал плечами.