– Я думала, контроллер сделан индивидуально для моей головы.
– У тебя волос больше, – ответил Эдвард. – Я напихал сзади бумажных салфеток и придерживал его у Бертона на лбу. Вместе с соленой мазью вроде хватило.
– Отпечатай ему другой. Не хочу, чтобы кто-нибудь пользовался моим. И моей перифералью тоже.
– Извини, – расстроенно сказал Эдвард.
– Знаю, он тебя заставил.
– И я моего сладкого красавчика никому не уступлю, – капризным тоном объявил Коннер.
– Ему там кое-что подобрали, – сказал Эдвард. – Он вернулся сюда на несколько минут, потом ушел снова.
– Перифераль? – спросила Флинн.
– Телепузика, – ответил Бертон за ее спиной.
Она обернулась. Лицо у него было уже почти обычного цвета.
– Чего?
– Шесть дюймов ростом. На экзоскелет, на место головы, поставили рубку, в нее посадили телепузика. Синхронизировали их. Я делал сальто назад. – Он улыбнулся во весь рот.
Флинн вспомнила безголовую белую машину:
– Ты был в той штуке для упражнений?
– Тлен не разрешила мне оставаться в твоей девочке.
– И я не разрешаю. Штаны надень.
Бертон с Эдвардом исполнили что-то вроде танца в тесном пространстве: Бертон протиснулся к вешалке, а Эдвард с кружкой в руке пересел на кровать. Он поднес кружку Коннеру к губам, Бертон снял с вешалки новенькие камуфляжные штаны.
– Есть разговор на минутку, – сказал он и вышел со штанами в руках. Флинн за ним. – Дверь закрой.
Перед трейлером Бертон вытащил ногу из незавязанной кроссовки, продел в штанину, вставил обратно в кроссовку, затем повторил то же с другой ногой.
– Ты выходила там из дома? – спросил он, застегивая ширинку.
– Только в сад. И виртуально, в коптере.
– Там почти никого на улицах. Заметила? Самый большой город Европы. Видела кого-нибудь?
– Нет, только в одном месте, но это вроде туристического аттракциона, и Недертон потом сказал, там почти все ненастоящие. И слишком тихо во дворе. Для города, в смысле.
– Меня Тлен тоже катала на коптере, пока тот, с косичкой, налаживал моего телепузика для экзо.
– В Чипсайд?
– Никаких чипсов я не видел. Мы пролетели над рекой, низко. Плавучие острова, что-то типа приливных электростанций. Но за все время я видел пятьдесят, от силы сто человек. Если это были люди. Как в старых исторических играх, до того, как научились делать толпы. Если это не игра, то где все?
Флинн вспомнила, как сама подумала о том же, когда впервые поднялась над городом в коптере.
– Я ее спросил, – сказал Бертон.
– И я. Что она тебе ответила?
– Что людей сейчас меньше, чем было в наше время. А тебе?
– Сменила тему. Она объяснила, почему меньше?
– Пообещала объяснить, когда будет время.