– В рот мне ноги, – глубокомысленно произнес Оссиан, словно изрекая глубокую философскую истину, затем несколько раз прижал инструмент-карандаш к черному пауку, который теперь на целую минуту зажегся ровным зеленым светом.
– Зачем они?
– Для помощника Мейкона. Полевые манипуляторы, армейские. Могут что угодно, от укладки кирпичей до нанохирургии. После того как я его запру, уже не смогу выпустить за гаечным ключом нужного размера.
– Запрешь?
– Там. – Оссиан указал на серебристый автомобиль без окон. – Запру обоих вместе, откачаю воздух до частичного вакуума. Если что-нибудь вылетит, останется в машине. На самом деле это чисто для спокойствия Зубова. Ассемблеры самоуничтожающиеся. А иначе ничего в этой машине их бы не остановило.
Недертон глянул на экзоскелет. Еще раньше, во время визита Бертона, Оссиан прилепил ему на плечи прозрачный цилиндрический колпак. Под колпаком неподвижно, расставив ноги, стоял гомункул, который вез их в «дом утех». Только на самом деле, как знал теперь Недертон, машину вела Тлен.
Оссиан встал, бросил черный карандаш в карман к пульту.
– У Лоубир кто-то есть в срезе, – сказал он. – Ты, небось, не в курсе?
– Не в курсе, – соврал Недертон. – Кто?
– Знал бы, не спрашивал. Кто бы они ни были, им не платят. По крайней мере мы. Тлен ведет учет всех наших расходов там. У Лоубир есть шестерки, которые могут проникнуть куда угодно, выяснить что угодно.
– Я бы сказал, именно то, что вам нужно.
– Нам не нужны неизвестные величины в команде. Получается игра Лоубир.
– Она сама неизвестная величина. И очевидно, что игра уже давно ее. С тех пор, как она и Лев поговорили наедине.
– Он этого не видит. Только что она улучшила для него игру. Хотя тебя, может, послушает. Ты у нас типа культурный. – Оссиан заморгал, отвел взгляд, прислушался. Что-то сказал на очередном эсперанто. Снова прислушался и наконец сказал Недертону: – Они к ней приближаются.
– Она в безопасности?
– Жива, по крайней мере. Трекер в животе передает нам основные жизненные показатели.
– Трекер?
– Иначе мы бы не знали, где она.
Новые руки экзоскелета с неожиданным сухим шелестом растопырили пальцы в гиперманипулятивной готовности.
– Придержи коней, – сказал Оссиан, обращаясь не к Недертону и, очевидно, не к Тлен. – Я должен еще засунуть тебя внутрь и откачать воздух.
Гомункул в прозрачном куполе опустил руки, и тут же черные пальцы экзоскелета безвольно обвисли.