– Истерзанный народ в полной власти извращенца, – ответила Лоубир.
– А похоже, – сказал Коннер.
– Как мистер Фишер? – спросила Лоубир.
– По тому, как все вокруг квохчут, можно подумать, ему задницу отстрелили нафиг, – ответил Коннер с легкой усмешкой, которая совсем не вязалась с лицом периферали.
– Ты работаешь в «Клейн, Крус, Верметт»? – спросила Флинн рыжую девушку, которая стелила ей постель в дальнем конце комнаты, где они ели.
Уголок завесили синей пленкой, и, кроме прямоугольного куска бежевого пенопласта, здесь ничего не было. Девушка только что вытащила из чехла новенький спальный мешок и теперь расстегивала на нем молнию.
– Да. – Она разостлала спальник на пенопласте. – Подушка, к сожалению, не прилагается.
– И давно?
Девушка подняла на нее глаза:
– Давно подушку не прикладывают?
– Давно ты работаешь в «ККВ»?
– Четыре дня.
– У тебя в сумке пистолет?
Девушка только посмотрела на Флинн.
– Ты работаешь на Грифа? Как Кловис?
– Я работаю в «ККВ».
– Приглядываешь за ними?
Тот же взгляд, никакого ответа.
– Так чем ты обычно занимаешься?
– Я не пытаюсь выставить себя дико крутой, но я правда не могу сказать. Есть ограничения помимо обычной оперативной секретности. Спроси Грифа. – Она улыбнулась, чтобы прозвучало не так резко.
– О’кей.
– Хочешь быстродействующего снотворного с коротким периодом полувыведения?
– Нет, спасибо.
– Тогда спокойной ночи.
Девушка вышла. Флинн только сейчас обратила внимание, что она сменила камуфляж на по-настоящему стремные джинсы и голубую майку-алкоголичку с эмблемой «Клэнтон-Уайлдкэтс» на груди. По пути сюда они прошли мимо Брента Верметта: у того на голове была защитная панама, которая больше подошла бы Леону, а на руке – дешевые черные пластмассовые часы.
Флинн поставила «Полли» на раскрытый спальник, сняла бронекуртку и бросила ее на стену из мешков. Села на пенку, развязала шнурки. Кроссовки явно пора было выбрасывать. Сняла их, встала в носках на пол, стянула джинсы, снова села, взяла «Полли» и прикрыла ноги полой спальника. Было не темно и не светло, просто все синее, будто ты в прозрачном кубе безовского пластика. Из соседних помещений вдоль потолка пробивался свет. Наверное, его приглушили, чтобы им с Бертоном лучше спалось. Голоса тоже звучали тихо. Флинн легла здесь, потому что ее койка была нужна Кловис. С Бертона сняли мокрицу, Кловис надела шлем и осмотрела шов, делая, что ей говорят доктора в Вашингтоне. Как Эдвард, когда что-нибудь дистанционно чинит через визу. Только шлем – более старая технология. С правительственным оборудованием всегда так – то оно суперсовременное, то допотопное. Бертон был в сознании, но дурной от лекарств. Флинн поцеловала его в колючую щеку и пообещала заглянуть утром.