— Я как-то не представляю его ребенком, — призналась Кира. — Пытаюсь изо всех сил, и все равно представляю взрослым. То ли он так рассказывает о своем детстве, то ли он просто всегда был взрослым в душе… Не знаю.
— Ну что ты, — засмеялся Орландо. — Вовсе не был он взрослым в душе. Просто умен был не по годам и никогда не улыбался. Зато любопытства у него было на десятерых. Я, например, до сих пор не представляю его взрослым, хотя и наслышан, и даже видел один раз.
— Это когда?
— А на балу, когда ты с ним под пальмами сидела. Я так до сих пор и не могу поверить, что этот здоровенный улыбающийся мужик — мой друг Шеллар. Я его видел в последний раз, когда ему было двенадцать лет, и он под большим секретом признался мне, что начал курить. А я ему под большим секретом признался, что на днях впервые познал женщину. Вот так мы обменялись секретами и расстались на двадцать лет… — он попытался намазать варенье на булку, затем передумал, придвинул к себе вазочку и запустил в нее ложку. — Я как-то даже волнуюсь… Как он меня встретит, что скажет… Вдруг обиделся, что я к нему не приходил…
— Да перестань, — одернула его Эльвира. — Он будет очень рад. Только как бы нам узнать, когда он встанет?
— А давайте мы после завтрака переберемся в гостиную, и будем ждать там, — предложила Кира.
— Ну да! — хихикнула Эльвира. — А вдруг он по привычке в неподпоясанном халате выползет?
— Хорошо, тогда я прикажу кому-нибудь доложить. Когда закончим завтрак. А мы пока поболтаем. Мне ужасно интересно, что вы еще интересного вытворяли в детстве.
— Хитрые какие, — улыбнулся Орландо. — А вы?
Подруги переглянулись и чуть ли не хором заявили:
— У нас были свои женские тайны!
— Я же вам открыл свои мужские тайны, — укоризненно сказал мистралийский принц и внимательно посмотрел на обоих по очереди. — Разве вам не хочется быть хоть немного откровеннее?
И подруги с удивлением почувствовали, что действительно хочется…
* * *
Когда его величество выглянул в коридор и спросил, где ее величество, у стражников на входе сразу что-то невообразимое случилось с лицами.
— Челюсти подберите, — строго сказал король, с трудом сдержав смех. — Вам что, еще не сказали?
— Нет, — хором ответили все четверо. Затем один добавил: — Мы только что заступили. А ее величество направилась на третий этаж.
— Понятно, — кивнул король. — Надеюсь, вам тоже все понятно, или я лично должен вам объяснить?
— Никак нет, ваше величество, — вразнобой ответили стражники и суеверный ужас на их лицах моментально сменился радостными улыбками.
«Надо же, и они, меня, оказывается, любят!» — подивился король и, прикрыв за собой дверь, направился в кабинет. Кабинет оказался открыт, и у него мелькнула даже шальная мысль, что это вчерашние стражи проклятий тут нашкодили, но все оказалось намного проще и материальнее. На диване в кабинете спал Жак, свернувшись калачиком, точно, как в памятный вечер перед коронацией. А за столом, уткнувшись лицом в какие-то документы, храпел его несостоявшееся величество Элмар I. И сейф, разумеется, был открыт настежь, а как же иначе!