Полли прилегла, опираясь на локоть. Через мгновение, чувствуя себя этакой сорвиголовой, Оливия сделала то же самое. Она практически лежала у всех на глазах!
Легкая прохлада освежала, солнце приятно согревало лица.
– У меня появятся веснушки, – пробормотала Оливия, глубже натягивая шляпу на голову.
Полли загородила глаза рукой, чтобы недовольно посмотреть на экономку.
– Мэм, это молоко пролили давным-давно.
Поняв смысл ее замечания, Оливия рассмеялась.
– Верно, – сказала она.
Молчание между ними стало не таким напряженным. Полли опять подняла глаза к небу и забылась, наблюдая за представлением, которое наверху устраивали небеса. Оливия закрыла глаза. Когда последний раз она позволяла себе побездельничать? Она помнила, что такое бывало, когда она служила у Элизабет, но это было так давно и далеко, как картинка из давнишнего сна.
Герцог поцеловал экономку. И ей это понравилось. Как она может чувствовать себя такой расслабленной после такого?
– Можно кое-что у вас спросить?
Оливия сразу напряглась и открыла глаза.
– Конечно, – сказала она.
Полли придвинулась к ней так близко, что их плечи касались друг друга.
– У вас были какие-то особые отношения с его светлостью? Я имею в виду до сегодняшнего дня?
– Нет, разумеется. А почему ты так решила?
Полли пожала плечами.
– Он стал совсем другим с тех пор, как в доме появились вы. Вот я и решила, что, возможно, есть причина, заставляющая его прислушиваться к вам.
– Ты ошибаешься, – ответила Оливия. – Я никогда… – Должно быть, она стала пунцовой, как вишня. – Он просто поправляется, – резко добавила она. – И из-за этого… немного не в себе, что и объясняет увиденное тобой. Но прежде подобного никогда не было. – И она горячо добавила: – И никогда не будет!
Полли скривила гримасу.
– А он об этом знает?
Оливия села. Она не могла дольше оставаться под прицелом этого ищущего взгляда.
– Знает, конечно!
«Найдите нового нанимателя… Или, если мне так повезло, не делайте этого».
Она с трудом сглотнула. Его намерения несущественные. Теперь, когда он вышел из своей комнаты, дело всего нескольких дней – или даже часов – найти то, что ей нужно, и убежать, не будучи замеченной.
Полли не сводила с нее глаз.
– Вы его не любите, да?
Оливия выдохнула. Святой господь, какой идиоткой бы она была, если бы полюбила Марвика! Да, она испытывала тщеславное удовольствие, чувствуя свою причастность к выздоровлению когда-то великого человека. Но на этом ее интересы заканчивались. У нее здесь одно дело. Она не может себе позволить отвлекаться на дурацкие чувства.
К тому же, как бы там ни было, он ничуть не похож на обычного ухажера. Герцог, да еще и сумасшедший – выздоравливающий благодаря ей, но это не важно. И не просто герцог или безумец, а человек влиятельный, человек, в сердце которого пылала такая ярость, что оно имело полное право превратится в пепел. Человек, который в приступе хандры поглаживает свой пистолет.