Риз покачала головой:
– Ты не можешь обвинять только Джину. Виноваты всегда двое.
Марни стряхнула ее руку с плеча.
– Ты ее защищаешь? Ты на ее стороне?
– Я не на чьей стороне, Марни. Не забывай, что Джина твоя подруга…
– Не знаю, чья она подруга. Настоящая подруга оставила бы моего брата в покое. Настоящая подруга не стала бы вредить тем, кто мне дорог, только ради собственного удовольствия.
– Не думаю, что Джина хотела обидеть тебя.
– Тогда зачем она мне все рассказала? Кто так поступает? Друзья? Мне не нужны бесстыжие подружки, которые прыгают в постель к едва знакомым мужчинам.
Щеки Риз покраснели, ее рука нервно теребила подвеску, спрятанную под рубашкой. Откашлявшись, она начала:
– Марни, вспомни, как мы говорили о том, что иногда ты судишь слишком строго…
– Извини, Риз, но в мире есть добро и зло. Картер тоже не прав, но Джина в очередной раз доказала, что ничем не лучше обыкновенной шлюхи! – Последнее слово Марни выкрикнула особенно громко, прекрасно понимая, что ее голос, прокатившись по холлу красивого домика Риз, донесется наверх до комнаты Джины. – Это еще раз подтверждает, что ей плевать на всех, кроме нее самой.
– Марни… – начала Риз.
Молча отмахнувшись от нее, Марни взяла бокал с шампанским, которое за весь вечер даже не пригубила. Она осушила его тремя большими глотками и, не обращая внимания на удивленный возглас подруги, взяла бутылку и снова наполнила бокал.
– Думаю, я это заслужила, – сказала она. Потом взяла себя в руки и поставила бокал на стол. Ее мать никогда не допускала употребления алкоголя в доме, и до приезда в Хиллбрук Марни ни разу даже не пробовала его. Еще одно доказательство того, как она изменилась под влиянием университетских подруг. Хотя, возможно, эти изменения были не к лучшему.
Заслышав шаги, она повернулась и увидела Кэсси.
– Джина сказала, что мы поговорим об этом завтра, – объявила Кэсси, как всегда погруженная в свои мысли.
Обычно Марни воспринимала неспособность австралийки улавливать ситуацию как милое чудачество, но сегодня это разозлило ее.
– Нам больше не о чем разговаривать, Кэс.
– Я не понимаю.
– Тогда я тебе объясню. Я больше никогда не буду разговаривать с Джиной Каррингтон.
– Почему?
– Потому что Джина эгоистичная потаскушка, которой на всех наплевать. Могу поклясться, она даже не подумала о том, что будет с Мисси.
Кэсси кивнула:
– Да, это маловероятно, учитывая, что она даже незнакома с Мисси.
– Она знала, что у Картера есть невеста.
– Так же, как и Картер. Я не понимаю, почему ты обвиняешь Джину в том, что сделал Картер. Он решил изменить невесте, а значит, не важно, с кем он изменил ей.