Молодежь работать не хочет. Четыре молоденьки практикантки и немного уставший от жизни практикант внимательно всматриваются в крону каштана, вероятно подсчитывают количество оставшихся на ветках плодов.
Подхожу к ним. Некоторое время смотрю по направлению их взгляда.
– Сорок семь!
– Не поняли, доктор?
– Сорок семь осталось! Возможно, сегодня не опадут. Предлагаю струсить и завтра не выходить на работу.
Девушки захихикали, их собрат закашлялся, но все от дерева отошли и взяли в руки веники.
Эх, что не говори: работать на воздухе, взаимодействуя с природой, это здорово и полезно. Главное чтобы не долго, без тяжелого в руках и на длинные расстояния.
14
День прошел почти без приема. Быстро. С утра опять мели листья. С пол часа поохраняли собранные из них кучи, обмениваясь впечатлениями о выполненной работе и не только. Загрузили листья на прибывший грузовик. Разошлись по рабочим местам. Потом чашка кофе в своем кабинете. В связи с отсутствием приема – чашка кофе в глазном кабинете. Посмотрели мои глазные яблоки. Жить буду. Потом Анфисы. Тоже. Потом обед. Вернее якобы. Обеденное время нам не предусмотрено. Принимать пищу должны так сказать в промежутках. После составлял отчет за неделю. Всего двадцать два пациента. Тяжелых случаев нет, не считая сегодняшнего визита молодой мамы с непрекращающимся нервным поносом из – за того что ее сын проглотил большую пуговицу. Пуговица у мальчика вышла, а вот понос у мамы не проходил. Ее направили из инфекционного, после посева, ко мне. Немного испугал сообщением о том что еще два – три посещения туалета и ее скелет рассыплется от отсутствия воды в организме. Думаю стресс ушел, судя по тому, как быстро она покинула кабинет, выбежав в коридор.
По окончанию составления отчета еще чашечка кофе и убытие из больницы. На этот раз тихо в одиночку. Не в общей колонне медработников гордо идущих по выметенной центральной аллее с чувством исполненного долга Гиппократа.
Так на всякий случай. Вдруг от общения с пациенткой моя одежда впитала в себя запах ее «стресса». Не поймут. Еще в голову возьмут, что я чего – то испугался на работе или до туалета не добежал.
Хотя можно было бы пристроиться к лаборантам клинической лаборатории. Они бы ничего не учуяли, а другие подумали бы на них. Особенно если бы я шел внутри их группки с гордо поднятой головой и улыбался. Хотя нет – а вдруг у дамочки запах какой особенный? И меня лаборанты бы вычислили?
Аж самому не удобно: стоял у окна, пока основная масса не покинула здание, а потом как лазутчик тихо улизнул.
Звонила по мобильному Мария Захаровна. Заговорщицким голосом сообщила что ее муж Сергей «собирается».