— Ты же сам, голубчик, ходил через Южный двор и вчера, и сегодня! — возмутилась княгиня.
Маликульмульк только развел руками — ну, допустим, ходил… и по сторонам не глядел, ибо о чем-то размышлял…
Дворецкий был вызван и отправлен дознаваться насчет загадочного ящика.
— Обедать пора, — сказала княгиня. — Ты вот что, друг мой… ты князю пока про все это не говори…
— Как прикажете, ваше сиятельство, — хмуро ответил Маликульмульк.
— Чего надулся? Я боюсь, он частному приставу все расскажет, а веры к здешней Управе благочиния у меня нет. Куплена она — от полицмейстера до последнего мальчишки на побегушках. Сами докопаемся, понял?
Это было самое страшное, что могло случиться: княгиня вздумала сама вести расследование.
— Понял, ваше сиятельство. Только до обеда время еще есть, я пойду со двора ненадолго. На Сарайной улице есть музыкальная лавка, покажу хозяину, герру Мирбаху, эту канифоль. Может, чего скажет…
— Ступай. Да не задерживайся.
Однако новогодние сюрпризы на этом не кончились. Когда Маликульмульк, уже в шубе и шапке, собрался уходить, откуда ни возьмись явилась Тараторка. Вид у нее был сосредоточенный и отчаянный.
— Иван Андреич, пойдемте со мной. Это совсем быстро. Нет, вы немного отстаньте… Пусть думают, что я сама по себе, вы — сами по себе.
Она привела Маликульмулька в сводчатые сени, где начиналась лестница, ведущая в башню Святого духа.
— Ты что-то разведала? — заранее радуясь новым сведениям, спросил Маликульмульк.
— Нет… Иван Андреич, поцелуйте меня.
— Что?..
— Поцелуйте. Это же нетрудно! Я должна знать, что это такое… а то боюсь и сама не знаю, чего боюсь… А она-то знает!..
— Ни к чему тебе это, — быстро ответил Маликульмульк. — Совершенно ни к чему.
— Иван Андреич! Мне ж больше попросить некого! Она-то целоваться знает! А мне как быть?.. А он видит, что я совсем бестолковая, и вот… шутит, и все!.. А целоваться — так с ней!..
Дверь из сеней вела прямо в Северный двор, и Маликульмульк, не сказав ни единого слова, спасся бегством.
Глава 5. По следу Брискорна
— Я в этом городе торгую инструментами, нотами и всем, что сопутствует музыке, уже сорок лет, пусть господин не сомневается! — гордо сказал герр Мирбах. — Такой канифоли в последнее время я в Ригу не привозил. Это точно. Вы принесли очень хорошую свежую канифоль, но куплена она не у меня. А у меня берет вся Рига, ко мне приезжают из Мариенбурга, из Митавы, даже из Вольмара!
— Вы можете сказать, сколько ей месяцев? — спросил Маликульмульк. Он, разумеется, не первый год канифолил свой смычок, но никогда не запоминал времени покупки и не увязывал усыхание этого вещества с какими-то определенными сроками. Если кусок сыплется и потерял прозрачность — нужно идти в лавку за новым.