— Так… — ответил Маликульмульк. Определение фон Димшица было довольно верным — трудно понять пожилого человека, которого природа наделила толстыми щеками и малиновым румянцем, который надевает рыжекудрый парик, повторяющий прическу молодого щеголя. Невольно вспомнился Федор Осипович, у которого чувство меры и достоинство были в крови, уж он-то, даже облысев, не стал бы позориться и делать из себя чучело.
— Если память меня не подводит, тот носатый господин, похожий на жердь, Иоганн Виллим фон Берх из Митавы. Если это так — он наверняка претендовал на «Экс Вьетан».
— А купидон?
— Скорее всего. Я не мог расспрашивать барона чересчур назойливо. Погодите, если его не беспокоить — он сам все выболтает… Пойдем к дамам.
Маликульмульк вздохнул — как будто ему мало дам из свиты княгини, особливо — Екатерины Николаевны. Что же она такого натворила, коли не постыдилась рыдать на улице у Петропавловского собора Цитадели?
Но кокетничать и галантонничать с дамами ему не пришлось.
В том углу комнаты начался скандал, причем довольно громогласный скандал. Шум поднял барон фон дер Лауниц.
— Я велел передать вам, чтобы вы более ко мне ходить не изволили! — рявкнул барон. — Слов вы не понимаете! Коли так — я велю лакеям под руки вывести вас и вышвырнуть в сугроб!
— Вам угодно, чтобы я заговорил и сказал все, что думаю об этом деле?
Этот голос Маликульмульку был знаком! Красивый звучный голос, способный наполнить собой театральный зал…
— Стойте! — сказал фон Димшиц, но Маликульмульк уже пробивался к скандалистам, на ходу опрокинув стул прямо на ногу задастому купидону.
Он не ошибся — перед бароном стоял Александр Максимович Брискорн, инженерный полковник рижского гарнизона.
— Мне угодно, чтобы вы не приставали ко мне со своими нелепыми предложениями! А теперь уходите!
— Коли так — я сейчас при всех опишу низость вашу!..
Барон даже пальцем не шевельнул, он взглядом указал на Брискорна — и двое лакеев, здоровенных детин, которых он держал, сдается, именно для этой надобности, кинулись на офицера и, схватив его под руки, под общий крик буквально выкинули из комнаты.
— Вы последний трус и мерзавец! — донесся голос Брискорна. — Это потому, что я пришел к вам один! Я полагал!..
— Не один… — очень тихо сказал Маликульмульк. Силы ему было не занимать. И в переделках он, болтаясь промеж всеми российскими ярмарками, тоже побывал.
Отпихнув одного, ударив локтем другого, он проложил себе дорогу к открытой двери и, цепко взяв за шиворот верзилу лакея, дернул его влево и вниз. Детина, невольно отпустив Брискорна, едва не рухнул на колени. Брискорн тут же, крутнувшись на месте, избавился от второго лакея и, оттолкнув Маликульмулька, снова ворвался в комнату.