Эрмант встал ей навстречу, замер в глубоком поклоне. Драгоценные мгновения, позволившие Вирите немного успокоиться… хотя бы внешне.
Она коротко взглянула на отца. Отец безмятежно улыбался.
– Моя госпожа… Смею надеяться, вы не осудите меня за столь ранний визит. Я прибыл по делу чрезвычайной важности.
– Что же может быть важнее вашей службы, рыцарь?
– Судьба.
– Вы интригуете меня, – Вирита тоже сумела улыбнуться… кажется, сумела.
– Непреднамеренно, даю вам слово, – Эрмант выдержал торжественную паузу. – Я предлагаю вам, госпожа Вирита де Эльтран, стать моей супругой.
Впервые в жизни Вирита не находила слов. Можно было бы ответить простое «да»… но приличия…
– Это большая честь для меня, рыцарь…
– Я жду других слов.
– Вы ведете себя, как завоеватель!
– Не вижу смысла объясняться намеками тогда, когда все решил. Дело за вами.
– Я согласна, рыцарь.
Опустившись на одно колено, Эрмант поцеловал ее руку – и долго не отпускал… похоже, приличия заботили его куда меньше, нежели Вириту. Или ее отца.
– Я уже выразил господину Эрманту свое одобрение, дочь, – веско проговорил господин де Эльтран. – От сегодняшнего дня исчисляем год, как полагается по традиции.
– Каким долгим будет этот год! – прошептал Эрмант.
– Год – не такой уж большой срок, – Вирита смущенно улыбнулась. – Мы ведь будем видеться, правда?
– Вы сможете чаще приезжать в столицу? – взор Эрманта не отпускал ее взгляд. – Если это необходимо, я поговорю с вашим отцом. Вы ведь не откажете, господин де Эльтран?
– Думаю, отец не будет возражать. А вам не удастся навестить нас в Северном имении? О, у нас замечательно!
– Охотно верю. Мой дядюшка по материнской линии – ваш сосед. Правда, не люблю бывать у него – скука и одиночество… То есть – не любил, но теперь… Теперь все изменилось.
И жизнь Вириты изменилась с этого дня.
Идма склонилась над шитьем.
Вчера госпожа проявила необычайную милость:
– На туалетном столике серебряная монета. Возьми. И купи себе материи на платье, – сказала она, когда служанка расчесывала ей волосы перед сном.
Рано утром Идма сбегала в ближайшую лавку, купила ярко-голубого шелку, лент, кружев. И сразу же принялась за шитье, прекрасно зная, что госпожа проснется не раньше полудня. Ведь как хорошо было бы вернуться домой в новом платье с кружевами, с лентами… Эрну оно обязательно понравится!..
…Госпожа нынче добрая. Наверное, из-за молодого господина. Не иначе как вскорости быть свадьбе. Оно и к лучшему. Если у господ все ладится, они и слуг не обижают, не устает повторять бабушка Ниса… Госпоже так к лицу новое платье! И жемчужное ожерелье, которое велели передать госпоже, как только она проснется, от имени Эрманта де Альмана, тоже будет к лицу… Прекрасная, милостивая госпожа! Идма улыбнулась.