событиям в окружающем мире. Более уравновешенно, что ли.
И когда я прочитал в газете о новаторской постановке оперы «Евгений Онегин», осуществленной в
Германии, я уже не испытал презрения и возмущения. В этой постановке Онегин и Ленский стали го-
мосексуалистами и пели свои арии, лежа в постели. Германия всегда была страной философов. Ее покло-
нение порядку является результатом поклонения сознанию, поклонения духовности, то есть будущему. И
сейчас искусство Германии поклоняется разрушению будущего. У гомосексуалиста будущего нет.
Количество подобных постановок в западном искусстве закономернобудет расти.
Во вселенной есть два вида энергии — энергия тонких непроявленных планов, то есть будущего, и
энергия прошлого, то есть материальная. Есть гордыня и ревность. Жизнь состоит из духовной и мате-
риальной составляющих. Когда человек утрачивает связь с Богом, он начинает поклоняться духовной и
материальной составляющим, потом поклоняется их распаду и разрушению и стремится к этому. Покло-
нение сексу и силе, то есть превосходство над себе подобными, незаметно переходит в поклонение смерти и
16
в гомосексуализм. Человек начинает испытывать счастье при разрушении материального и духовного
аспекта жизни. Похоже, для многих западных стран спектакль подходит к своей кульминации и скорому
концу, А может быть, это кульминация для всей цивилизации?
Кажется, если понять, что человечество подходит к своей гибели, ее можно предотвратить.
Оказывается, все не так просто. Отрешиться от еды, секса, материальных благ достаточно легко, и
сохранить любовь при их потере — тоже. А вот отрешиться от будущего, от высшей духовности для
большинства попросту невозможно. Слишком важна ценность этого будущего, слишком оно масштабно.
На уровне сознания я готов сохранить любовь при крахе будущего миллионы раз, готов любить
того, кто меня предал и несправедливо ко мне отнесся, но мое подсознание каждый раз выдает одну и ту же
реакцию — полную непереносимость краха высших аспектов духовности. Я стараюсь заснуть и отключить-
ся от мыслей. Но в голову упорно лезут воспоминания.
Я сижу в Нью-Йорке, в своем офисе. Раздается неожиданный звонок из Петербурга. Звонит бывшая
жена моего учителя, того, кто научил меня диагностике физических полей человека. «Скорее приезжай, —
говорит мне она, — мой муж зверски убит, похороны состоятся через два дня». Прилететь я не смог, убийц
не нашли.
Память возвращается к моменту нашей первой встречи. Мой приятель, врач, однажды позвонил мне