кровать». «Вместе с гостиницей», — подумал я. По моему ощущению, землетрясение было силой в 4— 5
баллов.
Я с любопытством продиагностировал себя и увидел те самые эмоции — страх за будущее и
неприятие судьбы. Я лежал и думал, что теперь мне понятен секрет экономического рывка Японии и
высокого уровня нравственности, который присущ японцам. Одна из главных причин этого —
землетрясения. Когда знаешь, что в любой момент может быть потеряно будущее и разрушена судьба,
подсознательное устремление к Богу растет. Люди стараются сплотиться и объединиться. Понятие
нравственности присуще именно коллективному сознанию. Крепкие семейные отношения, развитое
коллективное сознание, готовность помогать, заботиться и жертвовать — все это делало японцев
подсознательно верующими.
Поскольку в стране всегда было мало деревьев, леса, с отоплением домов всегда были проблемы. В
частном японском доме до сих пор по утрам температура всего на несколько градусов выше нуля. Плюс
тайфуны, ураганы и землетрясения. Для того чтобы выжить, нужно иметь силу духа, а она формируется
верой, нравственностью и заботой друг о друге. Давным-давно я услышал историю, которая хорошо
демонстрирует характер японцев. Еще в советское время приехавший в Японию режиссер спросил у
японца-секретаря:
—
Мне сегодня звонили?
—
Да.
—
А кто звонил?
—
Никто.
Коллективное сознание — сильнейший ускоритель развития. Как, впрочем, и деградации, если об-
щество выбрало неверную систему целей. Раньше в ответ на любой катаклизм рядовой японец испытывал
не страх и сожаление, а любовь и желание помочь ближнему. Сохранение любви в болевой ситуации
называется смирением. В ответ на боль не рождается ненависть, осуждение или уныние.
После Второй мировой войны японцы получили американскую экономику и культуру. Высокий
уровень нравственности и единства был закреплен не столько религией, сколько традициями. И насаждае-
мые западные образцы общения и восприятия мира стали разрушать эти традиции очень быстро. Боль-
шинство японцев хотят быть похожими на европейцев, они внутренне поклоняются им и перенимают их
нравы.
Сейчас в Токио около сорока процентов одиночек. Коллективное сознание постепенно
утрачивается, происходит кардинальное изменение восприятия мира. Интересы тела становятся важнее
интересов души, и любой подземный толчок рождает панический страх за свое тело и будущее. Все это