Несмотря на яростные атаки численно превосходящего врага, пытавшегося во что бы то ни стало добить нас, ДБ шел как завороженный и… оставался управляемым. Задняя полусфера (там идет основной бой) из моей кабины просматривается слабо. Командир видит ее лучше. Точную картину боя в основном узнаем по докладам стрелков, по треску пулеметов…
Наконец, долгожданный доклад стрелка:
- Горит еще, командир! Третий!…
- Смотрите за последним, - обрадованно отвечает командир, - не выпускайте его из виду…
Как поведет себя четвертый? Воспользовавшись паузой, смотрю вниз: подходим к Днепру, а за ним - наверняка уже наши.
Но четвертый не захотел разделить участь своих собратьев и, развернувшись пошел на запад, восвояси.
- Видать, струсил, - доложив об этом, добавляет кормовой.
- Нагнали на него страху, - говорю я. - Теперь оставшийся в живых пилот надолго запомнит Белую Церковь.
Итак, первую схватку с вражескими истребителями мы выдержали. Бой выигран с крупным счетом: три - ноль, хотя соотношение сил было не в нашу пользу. Хладнокровие и верная тактика экипажа, особенно стрелков, подпускавших истребителей на близкое расстояние и затем в упор сбивавших их, спасли самолет и экипаж от неминуемой, казалось, гибели.
Когда все стихло и последние атаки были отражены, Харченко спросил:
- Стрелки, чего молчите? Докладывайте.
- Одну минуту, товарищ командир, - ответил Бойко, - У меня тлеет подожженный их пулями парашют. Сейчас загасим и доложим.
- Если фляжки с водой нет, попробуйте использовать собственный водопровод, - вполне серьезно советует Степан. [24]
Минуты через три Бойко доложил, что пожар ликвидирован и Лойко сам себе перевязывает рану.
- Какую еще рану? - спрашивает командир.
- Да тут в последней атаке задело ему пулей правую ногу - мякоть выше колена. Хорошо, что в бортовой аптечке остались йод и индивидуальный пакет. Он их и использует, а сядем на землю - перевяжем как следует.
Степан просит меня посмотреть по пути запасный аэродром. Из-за большой утечки масла давление в правом двигателе стало резко падать и, пока его не заклинило, надо садиться, до своего аэродрома не дотянуть.
- Скоро будет Обоянь. Лучше, чем этот аэродром, не придумаешь, - взглянув на полетную карту, советую командиру. - До него минут десять.
- Подойдет, - одобрительно заключает Степан. - Но смотри, не промахнись, помни о правом моторе.
- Идем точно, только что смотрел. Так держать, командир.
Про аэродром Обоянь, про то, что там тоже базируются ДБ-3, я знал еще раньше, из разговоров с другими штурманами. Теперь эта информация пришлась кстати.