По пути я не удержалась и приоткрыла блокнот. На первом листке Нина аккуратными печатными буквами написала:
Не надо думать о смерти, тогда легко бороться. Надо обязательно понять, во имя чего ты жертвуешь своей молодой жизнью. Если для красивого подвига и славы — это плохо. Только тот подвиг красив, который совершается для Родины и народа. Думай всегда о том, что ты борешься за свою Родину, и тебе будет очень легко, подвиг и слава сами придут к тебе.
Захаров встретил нас с улыбкой:
— Ну, если через день такие делегации ходить будут, то лучше сразу отпустить Медведеву в пулеметную роту. Скоро Восьмое марта — будет ей к женскому дню подарок. И ты, Нина, обязательно приходи в праздник. Чаем угостим с вишневым вареньем. Да не из алюминиевой кружки, а из настоящей чашечки с блюдечком.
— Приду, товарищ полковник! — весело ответила Онилова. — Надо же Зою проведать...
Восьмого марта на передовой было спокойно. Но в полковой землянке послышался тревожный звонок. Дежурный снял трубку.
— Вчера вечером Нину тяжело ранило. Она скончалась в госпитале, — послышалось в трубке после обычного обмена паролями.
— Ты о ком? — не понял дежурный.
— Онилову, говорю, вчера ранило. Скончалась...
— Нина! Мы ее ждем. И подарки уже приготовили...
— Мы тоже приготовили... Да вручить не пришлось... [53]
Я слышала этот разговор. Слышала — и не верила. Плакала — и не верила.
Но это была правда{1}.
* * *
В тот же день я сдала санитарную сумку вернувшейся из госпиталя медсестре и отправилась на передовую, в пулеметный взвод, которым командовал герой гражданской войны младший лейтенант Павел Андреевич Морозов.
Морозову перевалило уже за сорок, но выглядел он гораздо моложе благодаря исключительной подтянутости. Это был коренастый человек с полным добрым лицом, на котором светились большие серые глаза. Морозов не любил седины и постоянно брил голову.
Когда я представилась, Морозов внимательно оглядел меня. А уж я, зная требовательность командира, постаралась выглядеть образцово.
— Что ж, дочка, вижу, насовсем пришла.
— Насовсем.
Комиссар, оказавшийся по своим делам во взводе, спросил младшего лейтенанта:
— Может, не примете Медведеву? Так мы ее в другой взвод определим.
Взглянув очень серьезно на Цапенко; Морозов уверенно ответил:
— В другой она не пойдет. Мы, честно говоря, товарищ комиссар, давно договорились. Я Медведевой еще тогда пообещал поставить ее первым номером пулеметного расчета. А коли случится, что будет полный комплект, — сам, мол, вторым встану. Поздравляю, товарищ Медведева, с приходом! — И по-отцовски добавил: — Ты не волнуйся, дочка, никто тебя здесь не обидит.