Они казались резиновыми куклами. Большое везение, что не началось омертвение конечностей. При столь низком давлении крови это более чем вероятно.
Небольшой отдушиной стало обследование Сконева и Яна Богдановича. Фэррол сравнила полученные данные с данными, хранящимися в бортовом компьютере «Серого Кардинала», и пришла к выводу: за исключением незначительных изменений они абсолютно идентичны. Если люди действительно подхватили какой‑то вирус, то пока он никак не проявлял себя.
К тому времени как девушка добралась до образцов тканей найденных в грузовом отсеке тел, она еле стояла на ногах. Накопленное за день напряжение давало о себе знать. Глаза болели, шею невыносимо ломило. Тем не менее, Эль'я заставила себя взглянуть на образцы. Ничего нового она не узнала.
Этих несчастных что‑то разорвало. Что‑то такое, что не оставило никаких следов. Кроме того неясным оставалась необычная, очень быстрая, скорость разложения тканей. Трупы выглядели так, словно пролежали здесь не одну неделю. Чертовщина какая‑то. Но на имеющихся мощностях провести более глубокий анализ просто нельзя.
Благодаря усилиям аллари и Яна Богдановича, удалось определить, сколько же в злосчастном грузовом отсеке осталось лежать людей. Семеро. Все одеты в стандартную, темно–голубую форму с черными вставками, все превращены в кровавое месиво.
Рабочий день затянулся далеко за полночь по бортовому времени «Серого Кардинала». В конце концов, Сконев волевым решением остановил работы и отослал команду на свой корабль. Несмотря на странность расследуемой ситуации, люди нуждались в отдыхе. Десантники ни в какую не желали оставлять капитана без охраны, но Константин был непреклонен: шесть часов сна для всех. Ситуация разрешилась, когда Сконев согласился взять пистолет–пулемет Нила Джека. Кроме того на командном мостике «Серого Кардинала» дежурный оставался при любых обстоятельствах. Именно он, заметив изменения в состоянии исследуемого судна, должен был поднять всех на ноги.
Хеели Де Хан также осталась на «Сером Кардинале» – в принадлежащей Сконеву каюте. Возвращаться на собственную орбитальную базу не пожелала.
Сейчас Константин с закрытыми глазами лежал на кровати. Он сам расположился по соседству с каютой экипажа – в апартаментах, отведенных для пассажиров. Здесь заметно удобнее: две отдельные кровати, необычной формы изогнутые кресла со встроенными электронными планшетами, мягкий прорезиненный пол, легкие занавески над имитирующим окно монитором. На экран монитора проецировалось изображение алого, затухающего заката. Почти настоящая комната настоящего домика где‑нибудь на обитаемой планете.