Радехонька, что благополучно окончился ее первый прыжок, Мариана ловко вскочила на подножку подоспевшей санитарной машины. У большого автобуса, что служил полевым кабинетом начальнику, она спрыгнула и с подчеркнутой храбростью поднесла руку к козырьку и хотела отрапортовать. Но не тут-то было. Разгневанный начальник Борис Петрович Меркулов не дал ей и рта раскрыть.
- Кто позволил это лихачество в воздухе? Почему сделали затяжной? - почти крикнул он.
- Затяжной? - изумилась Мариана. - Я, я… - ее перебил прибежавший летчик.
- Товарищ майор! Разрешите доложить. Она не виновата. Растерялась с непривычки… Ну, повезло девчонке. А я уж думал все, убьется насмерть.
- Вот как… - майор сразу остыл. - Тогда молодец. Счастливо отделалась. А я подумал, самовольничает…
Снова из темноты вынырнул Павлик, отвлек ее от воспоминаний.
- Товарищи! На посадку. Пора…
**
*
Самолет поднялся в воздух и взял курс на запад. Дядя Петя примостился на лавочке и все поглаживал свои рыжеватые, прокуренные махоркой усы. Он держался спокойно, уверенно и этим спокойствием заражал окружающих.
“Хорошо, что у меня такой надежный товарищ”, - думала Мариана и старалась держаться так же бодро.
Но вот послышался голос штурмана:
- Приближаемся к фронту. Будьте готовы к прыжку, если самолет будет обнаружен и подбит.
Петр Афанасьевич вздрогнул:
- К фронту, говорите, подходим? Значит, мы его никак не обходим? - в его голосе сквозил такой панический страх, что девушке показалось, будто этого человека подменили.
- Прыгать на линию огня? - все спрашивал дядя Петя.
Мариану неприятно поразила эта неожиданность.
- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Еще ничего не случилось, а он уже труса празднует. Что же будет там? - возмутилась она. Но тут же подумала: “А тебе самой не страшно? Помнишь, как ты обругала на аэродроме двух парней, которые хвастались, что прыжок с парашютом, мол, плевое дело. Разве не ты им ответила: “Только хвастун может говорить, что прыгать с самолета пустяковое дело”. А сейчас, разве мне не страшно? Страшно, конечно, но в панику я не бросаюсь, вот в чем дело”.
Она взглянула в окошко. За ним зияла бездонная пропасть. Черные тучи пронизывало красное зарево. То тут, то там вспыхивали языки пламени. Шли над лилией фронта.
Еще немного времени, и зарево передовой осталось позади. Разведчики летели в полной темноте. И хотя они знали, что самолет идет над селами и деревнями, нигде не заметили ни одного огонька.
- Ишь как соблюдает маскировку немчура, - проговорил дядя Петя, тоже выглянув в окошко. Он, видимо, справился с собой, и у Марианы отлегло от сердца.