Нафе узнал о том, как активно воюет отряд, но голод стал косить людей. Перво-наперво самое важное:
- Срочно нужны перевязочные материалы и медикаменты, а нужнее всего марля, вата и йод. Много нужно! Придем на очередную встречу ровно через неделю. Место встречи - столетний орех, что в начале тропы в сторону Тюзлера. Поможете продуктами - спасибо, но лишнего шума не надо. Мы знаем, что и вам не сладко.
- А в лес нас возьмете, Григорий Андреевич?
- Не я решаю. Пока! Большой поклон нашим. О встрече должна знать только Михайлова, ну и Людмила Пригон. И больше никто. Ты меня понял?
В гостиной Нафе рассказывает о встрече с Алексеевым. Елена Николаевна и Людмила Ивановна вслушиваются в каждое слово. Нафе часто повторяет:
- Худо выглядит наш директор, очень худо.
Елена Николаевна поднялась, подошла к шкафу, поставила на место томик Достоевского, украдкой вытерла глаза.
- Люда, Насонову можешь встретить завтра?
- Хорошо, Елена Николаевна.
- У нас мало антисептических средств, перевязочного материала. В Ялте больше возможностей, чем у нас.
- Хорошо, Елена Николаевна.
- И самое главное: как думаешь, Насонова в лес пойдет?
- Она и ее муж готовы в любую минуту.
- Это хорошо, очень хорошо.
- Но партизанам нужен врач, Елена Николаевна!
- Об этом я думала. Пока спешить не будем. Давайте готовиться к встречам.
Через неделю встреча состоялась. Людмила Ивановна принесла врачебный саквояж, туго набитый лекарствами, ватой, марлей. Нафе доставил два пуда муки.
Насонова с мужем были экипированы для лесной жизни.
С Алексеевым были еще два партизана. Их фамилии, к сожалению, мне до сих пор установить не удалось. Это были молодые ребята, страшно худые, изможденные. Насонова, увидев их, разрыдалась.
Алексеев очень спешил. Он поблагодарил за помощь, дал наказ: готовьтесь к новой связи; помимо всего, точно решите один важнейший вопрос. Может ли доктор Михайлова принять десять партизан в свой тайный госпиталь? Вопрос обдумайте всесторонне. Риск тут огромный, это помните каждую минуту. Что касается Насоновой и ее мужа, придется обождать до следующего раза. Таких полномочий штаб не давал, и он, Алексеев, не имеет права решать самостоятельно.
Насонова растерялась, стала умолять, хотя было ясно, что Алексеев по-другому не поступит.
- Я не знаю, как мне возвращаться в Ялту. Что я скажу людям?
Алексеев пристально посмотрел на нее, но муж Насоновой опередил его вопрос:
- Не беспокойтесь, никто не знает, что мы здесь. Для всех, кто нас знает, мы уходили в село к моим родным.
19
Кончилась трофейная конина, добытая еще Вязниковым.