Самсонов, рекомендовав Сергея в поиск за Одер, взял на себя и прямую ответственность за него.
В то утро, когда группа вернулась, Самсонов сам встречал разведчиков. Молча, с потемневшим лицом, выслушал рапорт Сергея и спросил только, как был убит Бурцев, а потом сообщил, что дивизия уже на марше, через полчаса снимается и разведрота.
— А как же наши товарищи? — воскликнул тогда Сергей, подумав о группе „Бывалый“, которая теперь может остаться без связи и должна будет искать новое место для перехода фронта.
— Вы думайте о своих задачах, — оборвал его Самсонов. Потом, помолчав, добавил, что Сергей и его люди смогут отдохнуть, забравшись в кузова нагруженных ротным имуществом машин. Других возможностей на марше нет.
Самсонов любил Бурцева, давно с ним воевал, и Сергей видел — Самсонов тяжко переживал его гибель. Сергей мог ожидать от него всего: и ругани, и презрительного молчания. Он мог наказать Сергея и подчёркнутым равнодушном, и официальной сухостью в их отношениях. Но Самсонов разговаривал с Сергеем так, словно бы ничего не произошло. И Сергей оценил сдержанность командира роты и его дружеское к себе отношение.
…Эта ночь с пятнадцатого на шестнадцатое апреля выдалась звёздной и не по-весеннему холодной. Луна не появлялась, но всё же небо казалось ярким и просветлённым, словно кто-то ещё с вечера тщательно протёр тряпочкой все его крупные и мелкие светильники.
Самсонов шёл первым по гребню насыпи. От воды тянуло свежестью. Ночь полнилась каким-то неясным шумом, в котором можно было выделить шёпот, вздохи, кряхтение, разговоры солдат, едва-едва различимых в темноте.
— Народ прибывает, — сказал Самсонов, как мог гм сказать о весеннем разливе — „вода прибывает“.
И у Сергея было такое ощущение, что через переправу на западный плацдарм всё время густой струёй вливается невидимая, но плотная людская масса.
Это поднимало настроение, и Самсонов шагал всё энергичнее, всё веселее, они быстро проскочили переправу, воспользовавшись паузой между танковыми колоннами.
В доме Окунева Самсонов остался для разговора, а Сергею не пришлось там задержаться и трёх минут, потому что майор Окунев с сердитым лицом приказал ему немедленно явиться к командиру дивизии.
КП комдива находился недалеко в большом блиндаже, отрытом на окраине селения. Сергей спустился в блиндаж и попал в комнату, где находилось много офицеров штаба. Отца он увидел склонившимся над картой у столика около задней стенки блиндажа.
Никто не обратил внимания на вошедшего младшего лейтенанта. И только когда Сергей громко доложил о себе — генерал медленно поднял голову, оторвал уставшие глаза от карты, но тут же опустил их. И то, что он даже не кивнул сыну, ничего хорошего не обещало Сергею.