— Ну что? — спросил Кольша.
— К заместителю послал.
— Но ты ему сказала, что ты…
— И слушать не хочет.
— Ты бы ему…
— «Ты бы, ты бы»… Говорю тебе, не слушает, послал к заместителю. Девушка, а где тут у вас Глебов сидит? — спросила Аня у секретарши.
— В конце коридора направо. Вторая дверь.
— Спасибо. А как его зовут, не скажете?
— Кого? Глебова? Сергей Сергеевич.
Сергей Сергеевич Глебов принял их, прочитал внимательно заявление. Взглянул на Аню. Перечитал заявление еще раз.
— Не могу подписать, — сказал спокойно.
— Тогда поставьте свою резолюцию. — Кольша привстал и напористо указал пальцем: — Вот здесь.
Глебов улыбнулся. У него была хорошая, добрая улыбка и какие-то неожиданно грустные глаза.
— Наверное, считаете нас страшными бюрократами? — продолжал улыбаться Глебов и одновременно как-то задумчиво посматривал в окно.
— А уж это наше дело, кем мы вас считаем. — Кольша и не думал принимать игру Глебова в вежливые улыбочки-ухмылочки.
— Ответьте мне на один вопрос. Только откровенно. — Глебов посмотрел Ане в глаза. — Разве вы вернетесь в поселок после окончания техникума?
— А вот это и вовсе наше дело, — опередил Аню Кольша. — Ваше дело — отказать нам или подписать заявление. Вот так.
— Ну, а все-таки, Анна Борисовна?
Аня слегка покраснела, услышав свое отчество, непривычно показалось.
— Я… согласна со своим супругом. Квартира наша, и нам нужен ордер. А все остальное только разговоры…
— Та-ак… — протянул, как бы взвешивая что-то, Глебов. — Ну, хорошо… давайте просто поговорим.
— Странно, мы к вам с заявлением, вы к нам с разговорами, — не выдержал Кольша. — Вы бы лучше резолюцию поставили, вот здесь. Да, да…
Глебов посмотрел на Кольшу долгим пристальным взглядом, и в этом его взгляде было больше раздумий, чем укоризны или неодобрения.
— Поставлю, поставлю, молодой человек, не беспокойтесь. Только вот поговорить с вами мне все-таки хочется. И вот почему.
Но ни Аня, ни Кольша не откликнулись ни единым движением на это «почему», в кабинете на какое-то время повисла тишина.
— И вот почему… — задумчиво повторил Глебов. — Конечно, я понимаю, Анна Борисовна, у вас большое горе, умерла мать. Я вам глубоко, искренне сочувствую. — При этих словах губы у Кольши иронически растянулись. — И поверьте, я говорю искренне, — продолжал Глебов. — Но… жизнь есть жизнь. Разве не так?
Как-то непонятно было, нужно ли и можно ли отвечать на такой вопрос, так что в кабинете опять повисло молчание.
— Вы и сами пришли сюда именно поэтому. Потому что жизнь — это жизнь. Только так… — Глебов многозначительно обвел их взглядом. — А теперь взгляните на все это другими глазами. Вы оба студенты, учитесь в техникуме. И для нас важно, вернетесь ли вы сюда, к нам в поселок. Спору нет, вы оба вписаны в ордер, и вы, Анна Борисовна, вправе претендовать на то, чтобы ордер был переписан на ваше имя. Но… И вот здесь начинаются «но». Квартира у вас какая? Трехкомнатная. Площадь? Тридцать три и семь десятых метра. А семья у вас? Два человека. Вы просто не имеете права вдвоем занимать такую огромную площадь. Кроме того, вы учитесь. Живете не у нас, а в Свердловске. Значит, здесь впустую пропадает не только жилье, но и приусадебный участок, огород, сад, сарай, сеновал, конюшня. Заметьте, для нашего заводского поселка это немаловажное обстоятельство — свой огород, свой сад. Поэтому что мы вам предлагаем? Мы предлагаем вам отдельную двухкомнатную квартиру со всеми удобствами. Взамен вашей. В новом микрорайоне. Чем вас не устраивает такой вариант?