– С какой радостью я бы бросил в тебя эту чашку. Представь себе, во что превратился бы твой безукоризненный костюм. Но мне жаль переводить на тебя кофе, – расхохотавшись, проговорил Ван-Ин.
Версавел выпрямился, поняв, что опасность миновала и Ван-Ин успокоился.
– Вервен написал отчет?
– Ну, ты же знаешь Вервена. Исписать целую страницу для него непосильный труд. Кроме того, он, вероятно, все еще не вернулся с места происшествия.
– О, Иисус Гельмут Христос! И за что нам уготованы такие муки? И надо же было, чтобы все произошло в воскресенье! В мое дежурство!
– Чтобы хоть как-то скрасить нашу судьбу, ты можешь налить кофе и мне, – со вздохом проговорил Версавел.
– Надеюсь, Вервен хотя бы сообщил о случившемся прокурору, – после минуты напряженных раздумий предположил Ван-Ин. – Если этот немец уже на пути к Валгалле,[7] то они могут приняться за дело незамедлительно.
– Неужели тебе совсем неинтересно, что произошло? Согласись, для нашего города это весьма неординарное происшествие.
Ван-Ин презрительно усмехнулся и покачал головой. Но Версавел прекрасно понимал, что Ван-Ин лукавит, не может он быть равнодушен к делу.
– Все это очень странно. На первый взгляд у этого преступления совершенно нет мотивов, – размышлял вслух Версавел. – Это явно не ограбление. В кармане у жертвы было найдено восемьсот марок и три кредитные карточки.
– Восемьсот марок? – саркастически улыбнувшись, переспросил Ван-Ин. – В его кармане нашли целых восемь сотен?
Версавел поднес к лицу чашку с дымящимся ароматным кофе и с наслаждением вдохнул. Он привык к резким переменам настроения комиссара и старался не обращать на это внимания.
Снова повалил снег. И, хотя шел уже десятый час, водители ездили с включенными фарами.
– Мы послали туда четырех офицеров, для того чтобы допросить возможных свидетелей происшествия, – сказал Версавел.
– Вряд ли из этого что-нибудь выйдет. На Бург-сквер практически никто не живет. – Ван-Ин потянулся, зевнул и подошел к окну. Он провожал задумчивым взглядом пушистые снежинки, танцевавшие в воздухе.
– Швейцар здания муниципалитета рассказал, что около половины третьего слышал странный шум.
– А он кого-нибудь видел? – спросил Ван-Ин, все так же задумчиво глядя на снег.
– Конечно нет. Он окончательно проснулся только, когда услышал звуки сирен. А тому шуму он тогда не придал значения.
– Значит, он ничем не сможет нам помочь, – медленно проговорил Ван-Ин. Он наконец-то оторвался от созерцания снега за окном и налил себе еще кофе. В свою чашку он, как обычно, бросил два кусочка сахара.