– Нет уж, спасибо.
– Гордон и Эндрю будут в шоке, когда вернутся и узнают, что тут происходит.
– Не напоминай. Я уже сочиняю подходящую легенду.
– Знаешь, – произнесла Пандора, – я привыкла думать, что работать на экстрасенса, который помогает полицейским разыскивать убийц, круто, но мне и в голову не приходило, что у твоего хобби есть обратная сторона.
– Мне тоже, – вздохнула Рейн.
Клинику Святого Дамиана охраняли довольно серьезно, только вот не от возможной опасности извне, а чтобы не сбежали пациенты, – Зак довольно быстро это понял. С помощью портативного прибора отключения сигнализации ему ничего не стоило пробраться внутрь здания через подвальное окно.
Несмотря на ободряющие новости из Шелбивилльа, ему совсем не хотелось оставлять Рейн одну, поэтому он отправил ее вместе с помощницей в пристанище готов, завсегдатаем которого являлась Пандора. Зак слишком уж переживал за Рейн. Ну и что?
Он надеялся, что найдет в цокольном этаже прачечную, и удача ему улыбнулась. В столь поздний час прачечная пустовала. Зак позаимствовал свежевыстиранную серую униформу и натянул верхнюю часть поверх собственной черной футболки. Мешковатые штаны, надетые поверх брюк, сковывали движения и выглядели довольно нелепо, но в тусклом свете ночников это было не слишком заметно. Кроссовки на мягкой подошве и бейджик на груди завершали образ, причем бейджик он повернул задом наперед, скрыв таким образом написанное на нем имя. Но это не выглядело подозрительно: вполне мог перевернуться, если одеваешься второпях.
Клиника Святого Дамиана располагала довольно обширным штатом сотрудников. Кроме того, выяснилось, что, как и в большинстве больниц, в этой клинике частенько пользовались услугами наемных сотрудников, с помощью которых латали прорехи в графике. Так что на незнакомого санитара вряд ли обратили бы внимание. И все же Зак постарался избегать случайных встреч.
Проблема состояла в том, что его парапсихическое чутье обострилось до предела. А это означало, что он не сможет абстрагироваться от посторонней статической энергии, пропитавшей стены здания. Зак всегда был более восприимчив к темным эмоциям: жестокости, страху, выбросам адреналина, сопровождающим предвкушение убийства, но его органы чувств улавливали и другое, например отчаяние и физическую боль. Всего этого в психиатрической клинике имелось с избытком.
Зак знал, что, поднявшись в больничное отделение, он даже по полу будет ступать с трудом: толстые подошвы кроссовок вряд ли заблокируют гнетущую энергию, с легкостью прилипающую к любым поверхностям.