Внезапно Рейн все поняла и посмотрела на Зака:
– Ты хотел сначала узнать, что я собираюсь рассказать Бредли, не так ли?
– Эй, неужели вы думаете, что я настолько жестокосерден? – Зак сделал вид, что обиделся. – Ты была измучена.
– Ха. Я на это не куплюсь. Ты счел, что мой рассказ нужно немного скорректировать. Признайся.
Кельвин усмехнулся и отхлебнул кофе.
– Хорошо, – сдался Зак. – По опыту я знаю, что полиции лучше не рассказывать слишком много.
– Другими словами, мы не расскажем Митчеллу, что он оказался в самом эпицентре войны между двумя тайными организациями, занимающимися изучением парапсихической природы человека, так? – вежливо осведомилась Рейн.
– Как правило, «Джи и Джи» оставляет право делиться подобной информацией за плохими парнями, – ответил Кельвин.
Рейн вскинула брови:
– Потому что в таком случае плохие парни будут выглядеть кончеными психами, в то время как «Джи и Джи» сохранит имидж частного детективного агентства незапятнанным?
Улыбка Кельвина стала еще шире.
– В точку.
– С нас достаточно и вполне законных обвинений, – произнес Зак. – К тому же у Митчелла имеются веские личные мотивы разобраться с преступницами. Ему не понравилось, что Катлер пыталась его использовать.
– Нападение, попытка похищения и грабежа – для начала более чем достаточно. – Кельвин крепко сжал своей огромной ручищей чашку с кофе. – Сдается мне, Митчелл откопает еще что-нибудь.
– Ему это не нужно, – произнес Зак, глядя на огонь камина. – Потому что все это ненадолго.
Рейн ошеломленно посмотрела на него:
– Что ты хочешь этим сказать? Что Кессиди и Ники сбегут?
– Да. Прямиком в тюремную клинику для умалишенных. Если доживут.
– Не понимаю.
– Судя по тому, что мы видели, «Ночная тень» не терпит провалов. – Зак отпил кофе и поставил чашку на стол. – Я уже рассказывал, как они удерживают в повиновении своих агентов. Все они зависимы от разновидности формулы, разработанной специально для них. Если лишить их этого наркотика, они сходят с ума и кончают жизнь самоубийством в течение сорока восьми часов.
Рейн передернулась от охватившего ее ужаса.
– Как Дженна?
– Да, – кивнул Зак, не отрывая взгляда от огня. – Как Дженна. Так или иначе, сумасшествие всегда было побочным эффектом каждой из когда-либо созданных версий формулы.
– А как насчет препарата, что ты обнаружил в квартире Бредли?
– Пузырек был почти пуст. В нем осталось лишь несколько капель препарата. Недостаточно даже для одной дозы. Кессиди оставила такое количество для того, чтобы я идентифицировал формулу и пришел к выводу, что Бредли – именно тот человек, который мне нужен.