Потом Элиас вынырнул. Его волосы превратились в мочалку, с которой еще и капало.
– Вот бы остаться здесь навсегда, – сказала я.
– Я бы тоже не отказался. – Элиас слегка обрызгал меня. – А что нам мешает?
– Школа. – Я засмеялась, прикрывая рот рукой. – Наши родители. Им бы это не понравилось.
Элиас лег на спину и вытянул руки по швам.
– А ты знаешь такого Брайдена Харриса? – начала я. – Он из класса миссис Роу. Кажется, я ему нравлюсь.
Элиас насторожился.
– Хочу научиться целоваться, – добавила я. – По-настоящему, с языком. Слышал про такие поцелуи? Не хочу выглядеть дурой, когда у нас дойдет до первого поцелуя.
– По-моему, тебе и без того парня хорошо, а уж тем более – без поцелуев, – сказал Элиас.
Что-то в его голосе изменилось, но я тогда не слишком обращала на это внимание.
– Слушай, поучи меня, – канючила я. – А то мне будет стыдно.
– Нет.
– Почему нет? – спросила, брызгая на него. – Я же знаю, ты целовался с сестрой Митчелла. Митчелл мне все рассказал.
– Не целовался я с ней.
– Не целовался? – сощурилась я. – Так, значит, ты никогда не целовался по-французски? Никогда-никогда?
– Целовался, – ответил Элиас, но вид у него был не слишком уверенный. – Только не с сестрой Митчелла.
Он даже поежился и скорчил гримасу.
– Тогда с кем?
Я попробовала скрестить руки, но в воде это плохо получалось. Я была вынуждена подпрыгивать. Глубина в этом месте была мне выше головы.
– Не твое дело, – ответил Элиас и сморщил одну ноздрю. – По-моему, не очень-то красиво сначала целоваться, а потом звонить об этом направо и налево.
– Ты – тошняк. – Я закатила глаза и снова брызнула на него.
Элиас слегка изменился в лице. У него сузились зрачки, а белки глаз стали заметнее. Я засмеялась. Надо же, как он всегда обижался на самые простые обзываловки. Но мне нравилось его доставать, и потому я добавила:
– Большой, волосатый, противный тошняк.
Мне показалось, что меня накрыло цунами. Вместо воздуха у меня в легких плескалась грязная прудовая вода. Я поперхнулась, закашлялась. Глаза жгло. Я схватилась за них и сделала только хуже, поскольку мои пальцы тоже были мокрыми.
– Болван ты, Элиас! Терпеть тебя не могу!
– Врешь, – уверенным тоном возразил он. – Тебе это очень нравится.
Я закусила губу и проверещала:
– Ладно, я согласна тебя терпеть… возможно. – Для пущего эффекта я снова закатила глаза. – Но если ты не поможешь мне поупражняться и я на первом же свидании выставлю себя дурой, пеняй на свою задницу.
Я дерзко задрала подбородок.
– Брей, ты неизлечима. Тебя даже могила не исправит. Ты знаешь об этом?
Он мог говорить что угодно, но я чувствовала: я добьюсь желаемого.