— Держи! В следующий раз попрешь сам.
— Да я…
— Помолчи! — У Сергея не было никакого желания выслушивать разглагольствования ефрейтора.
Сашка шмыгнул носом, не выдержал и спросил скорее в шутку, чем всерьез:
— Товарищ старший прапорщик, почему вы так предвзято ко мне относитесь?
— Балбес! — Сергей позволил себе улыбнуться. — В следующий раз обязательно ледорубом по лбу получишь.
Зудов обиженно насупился, но промолчал.
— Присаживайтесь, товарищ старший прапорщик! — предложил Агушев, расположившийся рядом с Сашкой.
— Нет, я лучше постою, — ответил Ефимов и тут же пояснил причину своего отказа: — Сейчас все равно идти.
Хотя на самом-то деле скорое начало движения тут было совсем ни при чем. Просто он опасался, что, сев, не сумеет больше подняться. В тыльных частях бедер и в икрах ощущалась невероятная, непостижимая слабость. Как будто мышцы в этих местах начисто атрофировались, превратились в ничто, а на их месте осталась хлипкая оболочка. Ноги стали похожи на деревянные палки.
Вечерело. К удивлению и радости Ефимова, и Уткин, и Трясогузкин спустились вниз далеко не последними.
— Что, Мишаня?.. — Кречетов, которому тоже не слишком легко далось восхождение, осклабился, глядя на тяжело дышащего старшего лейтенанта. — Растряс жирок? Жрать надо меньше! Это тебе не пироги лопать. Морда шире корыта. Я лично тобой займусь. Откуда только вас таких берут! — Ротный презрительно скривил рот, но продолжать свою отповедь не стал.
Когда все бойцы, совершавшие восхождение, собрались у подножия горы, Игорь Николаевич дал отмашку на выдвижение. Триста метров, отделяющие их от гостиницы, спецназовцы прошли без приключений. После короткого построения личный состав отправился по своим комнатам.
На пятый этаж Ефимов поднялся без особого напряжения, а вот потом, отправившись на ужин, едва доковылял до холла. Мышцы, перетрудившиеся за день, отказывались повиноваться и, кроме того, налились болью.
Поздним вечером Сергей лежал в кровати и пытался разобраться в произошедшем. Он пришел к выводу, что в этом ЧП частного масштаба виновата элементарная нехватка кислорода. Другого просто не могло быть. Ведь он же чувствовал, что не использовал свои внутренние резервы и на треть.
«Я не устал, совсем не устал», — твердил он как заклинание.
Сергей старался убедить в этом самого себя, но все же немного сомневался в своих выводах и размышлял дальше:
«По крайней мере в тот момент я практически не чувствовал общей усталости. Значит, дело только в том, что при слишком интенсивном движении мышцам, ответственным за такое вот положение тела, просто не стало хватать окислителя. Так ли это или нет, следовало бы спросить у физиологов. Но конкретный ответ на этот вопрос все же интересует меня не настолько сильно, чтобы обращаться к соответствующему специалисту.