— Так мы войдем, — осведомилась романистка, — или нет?
— Ну, конечно, конечно, — ответил Трабшо.
Он широким шагом прошел по своей подъездной дороге, добродушно крикнул «кыш!» оборвышам, открыл дверцу «бентли» и проводил актрису в свой дом.
Несколько минут спустя, после того как он вернулся из кухни с бутылкой хереса и тремя рюмками, они втроем уютно расположились перед камином.
— А теперь слушайте, Трабшо, — сказала Эвадна Маунт, пренебрегши общепринятыми разговорными зачинами. — Могу ли я исходить из того, что завтра утром вы будете заняты не более, чем в тот день, когда заскочили в «Ритц»?
— Ну-у…
Он поколебался несколько секунд — нелегко позволить другим увидеть, какой пустой стала твоя жизнь, — прежде чем пришел к выводу, что с чем бы романистка и ее подруга ни пришли к нему, это категорически будет менее пустопорожним, чем то, что его ожидает, если он откажется.
— Нет, не более, — с неохотой признал он. — Обычная нудная рутина. А почему вы спрашиваете?
— Потому что произошло нечто по-настоящему чудесное. Вы помните наш маленький ужин а trois[11] в «Плюще»?
— Естественно.
— И то, как мне пришлось сообщить Коре скверную новость о смерти Аластера Фарджиона?
— Как я мог бы забыть?
— Но помните ли вы, что из-за его смерти его новый фильм должны были снять с производства?
— Да, я прекрасно это помню.
— Ну, его, так сказать, опять подняли.
Трабшо сразу сообразил принести актрисе свои поздравления.
— Ну-ну-ну, отличнейшая новость для вас, верно? Не могу выразить, как я счастлив это услышать.
— Благодарю вас, дорогой, — сказала она. — Как мило, что вас это трогает.
— И очень. Искренне трогает, — стоял он на своем. — Но, пожалуйста, объясните мне кое-что.
— Да?
— Когда мы говорили про все это, о смерти Фарджиона и так далее, вы объяснили мне абсолютно категорически, как говорится, что фильм не сможет снять никто другой, потому что он был… невозместимым, вот, по-моему, верное слово. Да, невозместимым в каком-то смысле, мне не совсем понятном.
— Но только, — ответила она, — оказалось, что в этом случае, так как подготовка к съемкам продвинулась столь далеко, так как площадка для съемок оборудована, а актеры подписали контракты и все такое прочее, владельцев студии ужаснули ожидающие их финансовые потери, которые они неминуемо понесут, если картина не будет снята. Однако они попросту не представляли себе, кто способен занять место Фарджиона, если такой вообще найдется. Ну, и тут Хэтти — жена Фарджиона, если помните? — Хэтти вроде бы рылась в его бумагах в их лондонской квартире и — как вы думаете? — она выкопала следующий любопытный документ. Написан его почерком и указывает, что, если по какой-либо причине он не сможет сам снять фильм, съемки должны быть поручены его помощнику — его Первому Помощнику, как принято говорить у нас. Именно это и произошло.